Только после того как этот материал был изложен, я понял, как удачно случай Брауна иллюстрирует основные положения Кьеркегора о субъективном конфликте, стоящем за всеми переживаниями тревоги. По-моему, Гарольд Браун пролил новый свет на следующие утверждения Кьеркегора: «Тревога испытывает страх, пока поддерживает тайные взаимодействия со своим объектом, не может отойти от него, а на деле никогда и не сможет…» Тревога — «это стремление к тому, чего человек боится, симпатическая антипатия. Тревога — чуждая сила, которая связывает индивидуума, и он даже не может вырваться или не желает этого делать в силу того, что боится, но стремится к тому, чего боится. Тогда тревога делает человека бессильным»[414].
Гарольд Браун в течение девяти лет, предшествующих нашей встрече, страдал от состояния сильной, возобновляющейся тревоги. После окончания колледжа, где Гарольд пользовался хорошей репутацией благодаря академическим успехам, он поступил в медицинское училище. Через два месяца он почувствовал, что не может выбрать место учебы. Тогда у него впервые развилось состояние тревоги: он не мог спать и работать, появились трудности в принятии простейших решений и боязнь «сойти с ума». Тревога стихла после того, как он оставил медицинское училище.
В последующие годы Гарольд пробовал свои силы в других занятиях, но только для того, чтобы отказаться от каждого из них при возобновлении приступов тревоги. Состояния тревоги, обычно продолжавшиеся несколько месяцев (или до тех пор, пока он не бросал ту работу, которой занимался), сопровождались глубокой депрессией и мыслями о самоубийстве. Дважды в периоды наиболее сильной тревоги он попадал в психиатрическую больницу на один и одиннадцать месяцев. В конце концов, на третий год он поступил в другое учебное заведение, на богословский факультет, и когда очередной приступ тревоги лишил его возможности заниматься, обратился за помощью к психоаналитику.
На первых наших сессиях настроение Гарольда Брауна колебалось между летаргией и инертностью, с одной стороны, и сильной тревогой — с другой, причем первое было как бы прелюдией ко второму. В таких состояниях пассивности он описывал себя как «собаку, которая лежит на солнце и надеется, что ее кто-то накормит». На этой стадии он предавался блаженным воспоминаниям о том, как о нем заботились, когда он был ребенком. В следовавших за этим состояниях тревоги он выказывал огромное напряжение и говорил очень быстро, как бы стремясь вынырнуть из потока слов. В таких состояниях он описывал свои чувства как нечто эмоционально неопределенное и «размытое». В состоянии тревоги ему было трудно или вообще невозможно испытывать какие бы то ни было ясные и четкие переживания, будь то чувства сексуальной природы или любые другие. Такое состояние эмоционального «вакуума» было для Гарольда в высшей степени неприятным. Он часто ходил в кино или пытался погрузиться в чтение, потому что, по его словам, если бы он мог почувствовать «эмпатию» к другим людям, пережить то, что переживали они, это в какой-то степени облегчило бы его тревогу. Очевидно, что он описывает здесь состояние ослабленного осознавания своего Я, характерное для сильной тревоги. Я считаю очень важным его инсайт о том, что если бы он мог на чувственном уровне осознать реальность других людей, то смог бы в той же степени осознать и себя как субъекта, отделенного от объектов.
Первый тест Роршаха, предложенный Гарольду Брауну в начале анализа в то время, когда он испытывал достаточно сильную тревогу, дал следующие результаты: преобладание неопределенных, простых, общих ответов, их небольшое количество, низкий уровень продуктивности, банальность и полное отсутствие оригинальности[415]. «Размытое» отношение к реальности, отображенное в его первом тесте Роршаха, соответствует признанию Брауна, что при сильной тревоге он не может испытывать «отчетливых чувств». Это выглядело так, как будто внутренняя, субъективная неопределенность, присущая тревожному состоянию, выливается в общую неопределенность его способов оценки и внешних, объективных стимулов. Это подтверждает выдвинутый ранее тезис, что сильная тревога разрушает способность осознавать себя по отношению к объектам и, соответственно, является переживанием «растворения» своего Я. Попытка Брауна перебороть тревогу путем осознавания чувств других людей является инсайтом в том смысле, что он сумел бы тогда осознать себя по отношению к другим людям и в равной степени преодолеть состояние, которое мы называем «растворением» своего Я.
415
Для тех, кто знаком с проективным тестом Роршаха, мы приводим некоторые технические детали: общее количество ответов 18 — 1