--Да нам и это сгодится, - ответила девушка. – Скоро придём.
Рассматривая по пути все попадающиеся домики, отмечая различия в узорах на ставнях и наличниках, Бэзи вернулась туда, где оставила своего спутника.
Ройн сидел на низкой скамейке всё там же, во дворе с повозками, уперев голову у руки, локтями на коленях.
--И что с тобой опять? - присев рядом, спросила она тоном скорее требовательным, нежели сочувствующим. Он повернулся к ней, виновато хмурясь. Или от того, что солнце слепило глаза.
--Прости… Я… просто никак не привыкну... что я здесь, а не там, - он запнулся, глядя в землю.
--К этому нужно привыкать?
--Ну… - он нечётко пожал плечами. – Похоже, что да.
--Ты паршиво выглядишь.
--Да…? - он, конечно, это знал, но всё равно неосознанно потянулся к лицу, потом, опомнившись, остановился и не зная, что делать, сжал предплечья руками.
--Ты спал сегодня ночью? – прозвучал требовательный вопрос.
--Нет… - тихо отозвался он.
--А вчера?
Ройн с сомнением посмотрел на неё, и всё-таки ответил:
--Нет.
--Ладно! – она, разочарованно хлопнув себя по бедрам, посмотрела по сторонам. – Дальше не спрашиваю. А то вдруг снова скажешь «нет». Тогда только один вопрос – почему?
--Не мог спать...
--Нормально! Тогда почему сейчас отрубился?
--Не мог больше не спать.
--Тьфу ты! Надеюсь, это ваша аура всеобщего помешательства не заразна! А-то, знаешь ли, я так не хочу. Вот ведь, подумать только, один неверный шаг и ты в деревне психов! – она встала и глубоко вздохнула, показывая этим наступившее умиротворение. - Ладно, всё в порядке, мы уже не там. И здесь всё по-другому. – Обернулась к Ройну, смотревшему на неё внимательным доверчивым взглядом. – Пошли, я нашла нам временный приют.
*
Первым делом они долго рылись в куче старой одежды, хранящейся в покрытом паутиной шкафу старика. И шкаф, и вся комната, в которую будто уже полвека никто не захаживал, были пропитаны затхлостью. Но делать нечего, подгоревшая одежда пахла ещё хуже и вряд ли имела путь к восстановлению. Бэзи нашла себе потрёпанный тускло-коричневый сарафан с открытыми руками и ниже колен, а Ройн - обычные штаны и пожелтевшую рубаху с косым воротом. Сарафан смотрелся на Бэзи прекрасно, хоть и топорщился под мышками и шёл множеством складок на поясе, который она плотно затянула.
--Как удобно быть худой! - подметила она, растягивая подол полукругом и поворачиваясь вокруг своей оси. – Всё-то на тебя налезает!
Ройн тоже без труда влез в одежду, мысленно разделяя её восторг.
Потом они по очереди сходили помыться в душ, и Бэзи чуть не сделала из Ройна заику. Помывшись первой, она сначала ушла, а потом что-то в её мыслях поменялось, и она вернулась, неожиданно и нараспашку открыв дверь. К счастью, он ещё не успел снять штаны. Хотя, как раз собирался.
--Помощь нужна? – абсолютно деловым тоном осведомилась она, безэмоционально глядя на съёжившегося полуголого парня.
--Помощь??! – еле восстановив дар речи воскликнул он, отшатнувшись назад и треснувшись локтем об угол. - Т-т-ты можешь стучатся перед тем, как открывать дверь?!
--То есть ничего не нужно? Руку перебинтовать?
--Нет! Нет! Я сам со всем справлюсь! Я в порядке! Ничего не нужно! Не делай так больше! – захлопнул перед её носом дверь и потом ещё долго старался отдышаться, привалившись к стене. «Да что ж такое-то… Совсем нервы ни к чёрту…!»
Старик приготовил еду и добродушно улыбаясь пригласил гостей за стол.
--Ура! Помыться, поесть и отдохнуть! Это самое главное в жизни! – хлопая в ладоши восклицала Бэзи, зажмуриваясь от удовольствия, когда уже сидела перед тарелкой горячей ячменной каши с маслом. - Какой же ты, дедуля, хороший, какой добрый! Как же нам повезло, что в мире есть ты! Я желаю, чтоб в каждой деревне был такой как ты, и все несчастные путешественники могли стать счастливыми, останавливаясь и запоминая навсегда проведённое здесь время. Желаю тебе долгих лет жизни и неиссякаемого шкафа с вещами для погорельцев.
--Ничего себе, ты так здорово сказала… - заметил Ройн, пока довольный старик уходил за молоком в погреб. - Ты правда это чувствуешь?
Бэзи перевела на него скептичный взгляд.
--Бабушка говорила, что нужно хвалить других, если хочешь, чтоб к тебе хорошо относились. А вообще, это приблизительно то, что обычно говорил Лон, когда мы вот так же останавливались переночевать в других деревнях. Правда, он говорил гораздо больше, но общий смысл я передала. Оказывается, это работает. Видишь, ему приятно. Настроение улучшилось.
--Да, я вижу… - Ройн грустно вздохнул, взял пустую тарелку и пошёл мыть её в тазу. Он и сам хотел бы сказать старику что-то приятное, но не мог достать из себя подходящие слова. Они не вязались друг с другом и вообще словно обесценивались, попадая в воздух. – А мне… ты когда-нибудь тоже скажешь что-то хорошее, чтобы я к тебе лучше относился?