После всех необходимых процедур, дежурная медсестра принесла поднос с чаем и печеньем, сообщив:
--Вам повезло, пока что очень мало народу приходит для поступления, и места предостаточно. Думаю, и в общежитии комнаты найдутся без труда. Анализы будут готовы завтра, так что на эту ночь останетесь здесь. Выбирайте место и располагайтесь. Ох, бывают дни, когда приходят толпами. Что тут творится… что творится…! – качая головой, поставила поднос на ближайшую тумбу и пошла через зал к двери без надписи. Оттуда принесла две простыни, подушки и два лёгких одеяла.
Уничтожив свою порцию еды, Бэзи взяла все выданные для неё вещи и перетащила на кушетку из ряда самого ближнего к окну. Расстелила простыню и завалилась спать, пробормотав:
--Тут в тысячу раз лучше, чем у всех стариков дома, где я ночевала, - и тут же заснула.
Как бы сильно Ройн не хотел относиться ко всем её действиям без эмоций, как бы часто ни говорил себе, что вообще без разницы, что она творит, всё равно почувствовал этот укол, когда она ушла от него в другой ряд кушеток. Как же это глупо! И абсолютно чётко осознавая всю нелепость своей реакции, ничего не мог с этим поделать. Первым желанием было так же взять и перейти вслед за ней, но он остановил себя. «Мы никак не связаны! Я ей не нужен…» - повторил он про себя несколько раз, всё же кинув взгляд на уютно свернувшуюся калачиком девушку, под лёгким покрывалом, обрисовывающим её тонкий стан. «По словам Гидрины, ведьмы отняли у неё часть души… Может быть поэтому она не совсем понимает чувства других. Хотя… - он лёг, укрывшись одеялом до подбородка и глядя на идеально белый высокий потолок, кое-где покрытый тонкими трещинками. Всё тело гудело от усталости, от долгой дороги и от бесконечной тряски в повозках. – Хотя… многие люди и эльфы без всяких там проклятий всю жизнь ведут себя так. Никого не понимают, не ценят, не любят… Может быть, она просто такая и есть, и этого уже всё равно не исправить. Просто взять этот год и прожить так, как я хочу…» Он зажмурился, стараясь выбросить из головы все накопившиеся мысли и представить бесконечную чёрную вселенную, усыпанную миллионами мерцающих звезд. Нужно просто спать…
Проснувшись утром Ройн осматривается вокруг. Все кушетки заняты новоприбывшими эльфами. Они тоже потихоньку встают и идут к выходу. Но они не знают самого главного: всю эту ночь вокруг здания ходили прислужники Гидрины, заряжая ружья и расставляя взрывающиеся ловушки. Как только эльфы доходят до дверей, Ройн бросается перед ними чтобы объяснить, что туда нельзя, что там опасно и нужно сначала всё проверить. Он начинает говорить, но слова все не те, звуки и буквы путаются между собой, и получается полная белиберда. Его никто не может понять. Просто с сожалением или недовольством обходят. В голове пульсирует ужас: «Кто-то может погибнуть из-за меня…!» Тогда в отчаянии он первым выбегает на улицу. Там солнце такое яркое, что глаза сначала ничего не видят. Его подталкивает кто-то сзади, заставляя сделать ещё несколько шагов, и тут же он слышит глухой деревянный стук. Он повторяется методично через каждые пару секунд и отзывается внутри тупым уханьем. Привыкнув к свету, он видит стражников в лёгких латах, вскинувших ружья. Они стоят метрах в тридцати между деревьями и стреляют. Только теперь появляется вкус крови во рту и, опустив голову, Ройн видит расползающиеся бордовые пятна на своей светлой рубашке. Но вместо боли только страх. А пули всё продолжают лететь, проносясь мимо и врезаясь в тела других, выходящих вслед за ним эльфов. Рядом в нескольких шагах срабатывает ловушка, и взрыв отбрасывает в сторону окровавленный труп неизвестного. Он падает перед Ройном, раскинувшись на ярко-зелёной траве. От вида этого ужаса сознание начинает ускользать, ноги подкашиваются, и единственная мысль в голове заставляет двигаться: «только не упасть на этого мертвеца…»
Пытаясь остановить падение, Ройн взмахнул руками в реальности так сильно, что подкинутое в воздух одеяло упало прямо ему на лицо. Он рывком сдернул его, отбросив в сторону и повернувшись настолько резко, что чуть не свалился с кушетки. А деревянный стук всё продолжался.
--Подъём! – наконец раздался женский голос, и Ройн нашёл глазами главную медсестру, стучавшую палочкой по столу возле своего кабинета. – Время восемь, пора получать результаты анализов, справки и отправляться дальше!
Он неосознанно окинул взглядом пустые койки.
--Это вы… только ради нас двоих стучите? – спросил раньше, чем успел подумать.
--Ну да. Всегда так всех бужу. Монотонный звук полезнее для пробуждения, чем резкий звон, так ведь?