После совместного завтрака Рен разделил разумы, оставив новую крепкую ниточку между ними, и мазнув по щеке губами, испарился. Но даже после его ухода Рей чувствовала все отголоски его эмоций. Ближе к обеду она научилась определять каждое чувство. Спокойствие, насаждаемое им самим же, постоянно сменялось то негодованием, то залихватской злобой, от которой хотелось пакостничать или просто выкинуть кого-то в открытый космос.
Ну, чтобы просто поглазеть, что будет.
Под вечер гневное раздражение уже не отпускало, потом еще добавилась неимоверная ярость. Ей захотелось крушить и рвать металл голыми руками. Прекрасно понимая, что это не ее эмоции, она пыталась успокоиться, думала о чем-то мирном и тихом.
Получалось слабо.
По-честному, вообще никак не получалось.
Пришлось идти в ближайший тренировочный зал на казарменном ярусе и выпускать пар там. Это было чуть эффективнее, но ненадолго. Вволю намахавшись мечами, она уселась на пол и прислушалась к той ниточке, что связывала их. Вместо неудержимой ярости у него в душе была… благодарность, направленная на нее. Рыцарь тоже слышал ее эмоции. Прекрасно осознавая, что так они будут делить все на двоих, Рей не знала, радоваться ей или нет.
Просить разрывать эту ниточку ей не хотелось.
Приятная усталость очень быстро сменилась новой порцией злости. Сердито ударив по полу рукой, Рей с новым вдохновением принялась кружить в боевом танце, выматывая обоих. Мстительно посланный легкий ментальный пинок улетел к мужу. Вместо ответа ей вылез довольно мерзкий безобразный оскал, направленный на кого-то постороннего.
Вдохновенно круша летающих тренировочных дроидов, она не сразу заметила выстроившихся в ряд у стены паладинов, истуканами чего-то или кого-то ожидавших.
— Чего надо? — рявкнула Рей, не останавливаясь. Еще одна порция гнева не дала ей и минутку отдохнуть, чужие эмоции уже распирали мозг, давя изнутри. И она была почти благодарна одному из паладинов, вышедшему из шеренги и красивым жестом выхватившего со спины странного вида посох. Новоявленный спарринг-партнер встал в стойку, приглашая к бою. Покрепче прихватив свои учебные мечи, Рей бросилась в атаку. Удивление в голове быстро сменилось глухой яростью. Потому что сразу заметила, что этот противник ей намеренно поддается.
— Не знала, что паладины ордена настолько слабы! — гадко оскалилась Рей, сбив удачной подсечкой противника с ног.
И никто ей не решился бы в этот момент сказать, насколько сейчас она была похожа на принца.
Из строя отделился еще один паладин, встав в стойку, сменив предыдущего. Пришло откуда-то знание, что в этот раз против нее вышел действительно серьезный соперник. Этого она теснила со странным удовлетворением и мимолетной гордостью. Несмотря на нешуточный бой, второй противник выбыл вслед за первым.
Упавший от удара по шлему паладин, чуть шатаясь, отошел.
Рей тоже отошла.
Взять новый меч взамен разбитого о голову второго бойца.
Третий паладин встал в стойку, зачем-то предварительно сняв шлем. Топоры удивительно странного вида наперевес ее изрядно напрягли. Оружие в ее руках было не сильно удачным против таких махин в руках соперника. Впрочем, один вид Дерека уже заставлял нехило понервничать. Этот боец расслабиться не давал вообще. С трудом уворачиваясь от лезвий с красной силовой кромкой, она с видимым трудом парировала его удары. С каждой секундой боя холодела все больше, пока в какой-то момент попросту не отлетела в угол от сильного удара обухом в плечо. Рука тут же онемела, и едва очухавшись, Рей выставила перед собой другую руку с мечом, приготовившись парировать новый удар.
Но замахнувшийся на нее Дерек уже застыл в неудобнейшей позе, пойманный в силовом захвате.
Влетевший в зал Первый Рыцарь, не заморачиваясь, перехватил своей Силой ее противника. Пойманная от мужа леденящая душу жестокость резко оборвалась, оставив бездушную воронку страха. Кайло перебил связывающую их двоих крепкую нить. Не глядя на нее, он черным пятном навис над застывшим вплотную.
— Я почти рад, что ты осознаешь свою ошибку, Дерек Рен. Я даже почти рад, что ты искренне считаешь подобный стиль обучения действительно необходимым. И я почти рад, что ты желаешь подобным образом улучшить подготовку моей жены. Я даже согласен, что в будущем ей могут попасться враги, которые не станут ее жалеть…. И только поэтому ты все еще жив, Дерек Рен, — последнюю фразу он пророкотал прямо в лицо резко побледневшему паладину своего ордена. — Пошли все вон.
Отмерший Дерек, чинно поклонившись, резво удалился вместе с остальными. Щелчки фиксаторов шлема прозвучали хлесткими выстрелами и снятая защита обнажила дергающееся лицо Кайло, повиснув в его руке. Он остался стоять на месте, безостановочно шаря по ее телу больным взглядом. Но Рей только попросила мысленно вернуть ей тут ниточку.
Ей было очень одиноко, и это все, что она попросила.
Непонятное шевеление в ее разуме, и она вновь могла прочувствовать шквал закрученных в торнадо эмоций. Там было намешано очень многое, но она смогла выделить только очень яркое желание убивать, перемешанное с ощущением ее боли, а мутное огромное беспокойство схлестнулось с гордостью и неким туманным удовлетворением. Рей сама поднялась и подошла к нему, усаживаясь уже у его ног и дергая мужа за подол накидки, утянула к себе. Рен послушно опустился, прижимаясь и кладя ладонь на ушибленное плечо.
— Меддроид скоро будет.
— Да брось. Не сахарная, не растаю. Больно, неприятно. Но ты сам же только что сказал, что подобное необходимо. Случись что, меня же попросту грохнут, невзирая на последствия. А так, по крайней мере, я буду подготовлена к самому худшему. Значит, если не хочешь, чтобы меня бил кто-то другой, придется тебе самому со мной заниматься.
— Я согласен, — тихо выдал ей муж, закрывая их обоих коконом облегчения и самодовольства, расстегивая ей одежду и стягивая с плеч.
— Тебе не привыкать, — нахально заявила Рей враз помрачневшему Кайло. — И да, я сейчас про наш первый бой на Норай.
— Тот удар кулаком был… спонтанным. Я был растерян, — буркнул ей в ухо возлюбленный, отодвигаясь для лучшего доступа прикатившему меддроиду.
— А еще ты до кучи треснул мне по затылку, — хихикнула Рей, наблюдая, как дроид что-то распыляет на начавший наливаться синевой огромный кровоподтек.
— Вынужденная мера воздействия.
— Видишь ли, вдруг… когда–нибудь, внезапно, я окажусь без твоей защиты и мне попадется подобный противник… Я ведь не выстою. И если тебя беспокоят наши будущие тренировки… Поверь мне, любимый, я верну тебе каждый пропущенный мною удар.
========== Чудес не бывает ==========
Этой ночью они лишь лежали в обнимку… и разговаривали.
Обо всем и ни о чем.
Оказывается, просто лежать, прижимаясь друг к другу одним неразделимым комком, было тоже восхитительно.
Оказывается, вот оно, то самое.
То самое пространство, то самое место по всей обитаемой Вселенной, где они просто делили на двоих мизерный клочок кровати, шевеля только губами и пальцами, порхающими по лицам друг друга.
Слиплись телами в один неразделимый пласт и Рей чувствовала себя… в безопасности и уюте. Ощущая, что вот это оно самое.
Настоящее счастье.
Она рассказывала о годах, которые провела без него. Он рассказывал ей тех же годах. Рассказывал, что он делал и зачем. Рассказывали друг другу самое сокровенное, чего не знал никто. Кроме них двоих… и Кира. Но тот был слишком далеко, чтобы хоть как-то влиять.
Она много плакала этой ночью, принц растерянно вытирал ей щеки, целуя соленые губы. Он много злился и скрипел зубами, она же просто гладила его лицу, запоминая каждую черточку.
Внезапно никому из них стало не нужно доказывать что-то о себе кому бы то ни было. И друг другу тем более. Оказывается, не нужно было изображать себя кем-то, кем не являешься, исходя из своего прошлого. И оказывается, одиночество еще никому не шло на пользу.
Той ночью искренне созналась ему, что оставлять его одного в принципе не собиралась. Но монстр просто довольно заурчал, облизываясь и показывая, что и так это знал. Тут же сама и призналась, что по правде говоря, она так и не понимала, какой уровень заботы он требовал. Не понимала, какого уровня этой заботы она может предоставить. Не то чтобы она была беспомощным котенком, но, по сути не умела, по-настоящему заботиться и беспокоиться о ком-то. И тем более о себе. Но ее успокоили фразой, чтобы делала, как хочет и как может. Вторая сторона пообещала тоже самое.