Ганс встал недалеко от баррикады и окинул взглядом проходивший мимо него поток людей и автомашин. Наконец он увидел то, что искал. К проходу в баррикаде приближался фронтовой вездеход с радиостанцией. Рядом с шофером сидел офицер в звании лейтенанта. Ганс решительно вышел на мостовую и поднял руку. Шофер остановил автомашину. Ганс подошел к офицеру и повелительным тоном попросил подбросить его до Житкейм. При этом он добавил, что после ночного налета он потерял автомашину и шофера. Лейтенант показал рукой на заднее сиденье возле радиостанции и вежливо предупредил, что по дороге их могут не раз обстрелять вражеские истребители и что, кроме того, он должен задержаться на час в Дубенинках.
Ганс пытался завязать разговор с молоденьким лейтенантом, но тот выглядел усталым и сонным. Удалось только узнать, что лейтенант является курьером дивизии и едет из какого-то штаба, расположенного в Гижицко. На коленях лейтенанта лежала набитая бумагами полевая сумка. Ганс все время думал о ней и одновременно внимательно осматривал окрестности. Каждая возвышенность вдоль шоссе представляла собой оборонительный пункт. У мостов дежурили саперы, что свидетельствовало о том, что мосты заминированы. Кое-где встречались зарытые в землю и замаскированные орудийные батареи. Повсюду были видны только что выкопанные окопы. Ганс запоминал названия деревень, которые они проезжали, и, ориентируясь по ним, фиксировал местонахождение опорных пунктов и артиллерийских позиций. Шофер то и дело беспокойно поглядывал на небо.
Возле Дубенинков дорогу им преградила колонна автомашин. Пришлось остановиться. Оказалось: только что этот участок дороги атаковали советские истребители. В голове колонны горело несколько автомашин. Имелись убитые и раненые. Вездеход съехал с дороги на поле и с трудом миновал длинный затор.
Ганс, глядя на горящие автомашины, на убитых и раненых, тотчас же принял решение.
В Дубенинки они приехали со значительным опозданием. Шофер поставил машину под деревьями, а курьер пошел искать штаб. Тем временем Ганс осмотрел поселок и изучил его оборону. Над Дубенинками то и дело пролетали советские истребители, по которым местная оборона вела огонь из пулеметов. С востока все отчетливее доносилось эхо приближающегося фронта.
Наконец лейтенант вернулся, и они отправились в дальнейший путь. Дорогой он жаловался, что не застал никого из командования и не смог передать донесения. Внимание Ганса было целиком поглощено полевой сумкой курьера. Он уже десятки раз обдумывал, как завладеть ею. Теперь он твердо решил, что не поедет в Житкеймы. Того, что он увидел по пути, было в общем вполне достаточно, поскольку он успел заметить и определить расположение основных оборонительных сооружений противника. А остальное довершит, воздушная разведка. Он исходил из того, что документы, которые вез курьер, имеют гораздо большую ценность, чем то, что он сможет увидеть в расположенных непосредственно у линии фронта Житкеймах. Он предполагал, что молоденький лейтенант едет из штаба 4-й армии генерала Хоссбаха или одного из корпусов, оборонявшихся на этом направлении. Итак, решение у него созрело…
Автомашина въехала в Роминцкую пущу, за которой находились уже Житкеймы. В пуще они вновь миновали несколько колонн автомашин. Грохот артиллерийских орудий был здесь настолько сильным, что заглушал все вокруг. Впереди них тащилось несколько автомашин.
Вдруг послышался вой моторов и довольно низко, чуть ли не над их головами, пролетело несколько советских штурмовиков, которых гитлеровцы называли «черной смертью». На колонну автомашин они грянули как гром с ясного неба. Кое-где раздались взрывы от детонации боеприпасов и вспыхнули пожары. Солдаты, выпрыгивая из автомашин, разбегались во все стороны. Штурмовики развернулись и снова обрушили на шоссе лавину огня.
Вездеход резко затормозил. Шофер бросился бежать налево, лейтенант и Ганс — направо. Добежали до густых зарослей и припали к земле. Ганс лежал рядом с курьером. Незаметным движением он расстегнул кобуру пистолета и почувствовал на ладони шершавую рукоятку вальтера. Затем молниеносно выхватил его и выстрелил раз, другой, третий… Курьер захрипел. Ганс снял предохранитель с гранаты, положил ее под убитого, схватил полевую сумку и отскочил в сторону.