А Фёдор любил покушать! Нет, он не был гурманом, но знал и ценил изысканную кухню. Если бы не страсть к моторам и движению, быть бы ему дегустатором – как пить дать!
Особенно он жаловал один ресторанчик, где подавали поджаренного кролика с тушёной морковкой в чесночном соусе. Ради такого блюда, он иногда делал лишний крюк в тридцать километров. Фёдор не уставал наслаждаться этим кулинарным шедевром, переживая своими вкусовыми рецепторами всю гамму гастрономических ощущений, – от полноты сочного филе, до пикантной нотки соуса.
Так, смакуя в воспоминаниях ресторанные изыски, Федя плёлся за двумя маячившими силуэтами. Он то и дело спотыкался о какие то холмики, цеплялся за проволоку, и обходил возникающие вдруг перед ним столбики.
– вот же чёртова конспирация, не могли что ли попроще организовать… эй! – как вас там – Федя подумал, что надо хоть познакомиться с местными контрабандистами.
А впрочем – ну их. Один был невысокий и округлый – Фёдор про себя назвал его «толстым». Другой наоборот – худой, высокий и с торчащей бородкой, как будто поставленный вертикально старый ключ. Пусть и будет «ключом»
Федя уже освоился в темноте, и довольно бодро вышагивая за двумя сообщниками, нагнал их у каких то кустов.
– осторожно – можжевельник!!! – прокряхтел недовольно «Ключ».
Федя не понял, почему надо быть осторожным – чем можжевельник-то может ему навредить? Но ветви кустарника действительно оказались очень липкими – словно не хотели пропускать идущих. Невзирая на это «Ключ» и Федя ловко и споро протиснулись сквозь цепкие ветви, а вот толстому повезло меньше – он застрял, и пыхтя, пытался выбраться на свободу. Феде стало весело. Захотелось пошутить – а у него всегда была при себе пара острот на все случаи жизни:
– ну что, силы кончились? Совсем, ты коллега, дохлый!
– я то – неожиданно отозвался толстяк – конечно дохлый, а ты что, лучше что ли?
– ха-ха – прыснул Федя, сонливость прошла, уступив место просто хорошему настроению. Ему стало легко и романтично – вверху – звёздное небо, внизу – трескотня сверчков. Он участвует в какой то авантюре – романтика! И он попытался даже что-то насвистеть, но «ключ» тут же огорошил его:
– замолчи идиот! Сторожа привлечёшь!
Ага! Тут ещё и сторож есть… и он выходит не в доле. Зря я всё же согласился на это дело – а как накроют ещё? – подумал Фёдор.
– Фонарик есть?
– нет.
– спички подай…
– какие спички, с ума сошёл?
– надо к сторожу пойти – спичек взять.
– ты совсем очумел – одно слово – интеллигент…
– Ну вот, тут уже светлее вроде …
Вдруг Фёдор упёрся в какой-то забор:
– А это что ещё?
– Ограда кладбища.
Так-так – подумал Фёдор – так это не сыр с ветчиной, – это они собираются могильные плиты увезти… слышал я про такое... мерзкий бизнес!
– на меня не рассчитывайте – такого уговора я не помню! – не полезу с вами на кладбище!
– НА кладбище? – спросил толстый, и переглянулся с Ключём. – ты что, ещё не очнулся? Мы собираемся вылезти С кладбища!
– Что вы несёте….! Ну хватит! Где моя фура? – я уезжаю!
– на этот вопрос я могу тебе дать подробный ответ – вкрадчиво произнёс Ключ-
твоя фура на свалке, где ей и положено находиться.
– Какого чёрта?!...
– не ори! Сторож услышит – вмиг тебя тисовой дубинкой угостит. – Заскрипел зубами толстый, и у него тут же отвалилась левая рука, – просто взяла и упала.
– у… у… у тебя рука отвалилась… – пробормотал Фёдор.
– и что же здесь удивительного? – ответил толстый, поднимая и прилаживая извивающуюся руку на положенное ей место – Если тебя поезд переедет – такие последствия в пределах нормы.
– а тебя… поезд… пере.. ехал?
– Федя, ты видимо ещё в старом мире витаешь… очнись! Мы – на кладбище, и ты – покойник!
– Что ты мелешь!!! – Завопил Фёдор.
– Успокойся Федя – чего уж тут орать? Ты работящий мой, три дня назад за рулём заснул, и прямиком в опору моста влетел. А тридцать тонн мебельных щитов, что ты вёз, по инерции проскочили вперёд, и расплющили кабину твоего «Вольво», ну… и тебя заодно.