Он хрипло запел. Слова были просты, грязны, рваные, но цепляли.
Мы ебались сквозь тьму и сопли,
Через ловушки и кишки.
Ушёл Коля, но мы всё помним,
Как блевал он у реки.
За гусём пошли мы в яму,
И обратно вышли — живы.
Хоть и мокрые, и злые,
Но всё ж дохуя красивые.
Все подхватили. Даже Толя, впервые за день, улыбнулся сквозь слёзы. А Пиздюха добавила:
Если ты не умер в данже,
Значит, данж умер от нас.
— Пиздато, — сказал Змей. — Пошло в список гимнов Укрепрайона.
ИНТЕРФЕЙС: Создан объект: «Гимн ушастого». Эффект: +2 к морали, -1 к трезвости.
Финал дня
Перед сном я подошёл к гусям.
— Ты чё вообще? — спросил я. — Ты откуда всё это знаешь?
Гусь промолчал. Только кивнул. Один раз. Медленно. Потом повернулся и ушёл в темноту.
ИНТЕРФЕЙС: День 24 завершён. Осталось: 6. Артефакт получен. Квест активен. Наступает фаза «Больших Событий». Приготовьтесь.
Глава 115
Колю мы закопали.
Сделали всё по-человечески, как могли.
Без фанфар, но с молчанием, взглядом в землю и крепким самогоном.
Могила получилась аккуратная.
На табличке — вырезали «КОЛЯ». Без отчества, без дат.
Потому что отчество никто не знал, а дата была одна — день, когда ловушка сделала ему минус плечо, плюс агонию.
Собрались все.
Стоим, как будто не в игре, а в жизни.
Даже гусь — рядом, каркает в одну ноту.
Подошёл, положил на холмик цветок.
Ну как цветок…
Засохший лопух, но с посылом.
Знак. Символ. Жесть.
— Помянем, — буркнул Харёк.
— Он был, конечно, дебил, — добавила Пиздюха, — но по-своему родной.
Я повернулся к Змею.
Стоит, сука, с каменным лицом.
— А ты чего не ревёшь? Ты ж в последнее время прям такой, блядь, чувствительный стал.
Змей вздохнул и ответил:
— У меня просто яйцо болело. Сильно. Сейчас уже не болит. Так что... мне похуй.
Я завис.
Пиздюха прыснула.
Гусь каркнул как-то подозрительно с издёвкой.
ИНТЕРФЕЙС: Эмоциональный уровень группы — нестабильный. Уровень охуевания — средний. Слёзы: ноль. Хардкор — стабильный.
После тоста, выдоха и молчаливого «ну, прости, брат», я достал карту.
И тут — БАЦ.
Загорелась вторая метка.
— Блядь, ну как обычно, — вздохнул я. — Только закопали — и сразу жопа снова маячит на горизонте.
Метка — на западе.
Там, где болота, гнус и такой духан, что хочется зарыться обратно рядом с Колей.
ИНТЕРФЕЙС: Обнаружен Артефакт №2. Пробуждение продолжается. Ваша задница — в прицеле сюжета.
Я свернул карту, поднялся, обернулся на своих.
Все стояли кто как: кто со щемящей тоской, кто с лёгким опьянением, кто с хреном в голове.
— Пойдём туда после обеда, — сказал я. —
Сейчас — выпьем, закусим, отдышимся.
А потом — снова в жопу судьбы.
Гусь поднёс мне ещё один сорняк.
На этот раз — явно ядовитый.
Улыбнулся. Каркнул.
Типа: «Ну чё, командир, тащим дальше?»
Я кивнул.
— Тащим, мать его.
ИНТЕРФЕЙС: День 25 завершён. Осталось 5 суток. Командир: собран. Гусь: подозрителен. Змей: яйцо норм.
Глава 116
День двадцать шестой. До пиздеца — 4 суток. Всё за один день, потому что жопа поджимает.
С утра стоял запах такой, будто вся столица жрала горох, а потом синхронно уселась на дыру в земле. Это болото. Мы туда и шли.
Перед выходом устроили короткий митинг. Я, Харёк, Пиздюха, Змей, гусь и два новых салаги — один с копьём, второй с лопатой. Их звали Федя и Гниляш. Не спрашивай почему Федя. Странное имя.
— У нас есть цель, — сказал я, глядя на карту. — Вот тут… воняет. Значит, там что-то ценное.
ИНТЕРФЕЙС: Метка активна. Вероятность найти что-то полезное — 68%. Вероятность застрять в говне — 96%. Настроение группы: “ну его нахуй, но пойдём”.
Взяли арбалеты, запас тряпок, сушёную колбасу, карту, харизму и пошли.
В сердце вони
Болото встретило нас с объятиями. Местами приходилось идти по кочкам, местами по щиколотку, а однажды — Пиздюха ушла по грудь. Только фыркает:
— Вода тёплая. Блядь. Не люблю компоты с кочками.
Гусь шёл впереди. С глазами, как у вьетнамского ветерана. Шагал по каким-то сухим участкам, вел нас. Потом вдруг остановился, вытянул шею, кааак перданёт, но не жопой — клювом. То есть, каркнул. Громко.