— Океан точно взбесился, а в эфире легкая музыка. Жизнь идет своим чередом! — задумчиво произнесла девушка.
— Да! У жизни свои законы, — ответил Лось.
Радистка замолчала, внимательно вслушиваясь в звуки…
Так прошло несколько минут. И вдруг в эфире отчетливо раздались сигналы бедствия.
— Владимир Иванович, кто-то попал в беду. Сигналы принимаются по УКВ, — встревожено обратилась она к Лосю.
Тот быстро поднялся со стула и подошел к ней.
— Три точки, три тире, три точки через равные промежутки. Это Автоматическая станция «Кобра» подает сигналы бедствия, — пояснила Соловьева.
— Да! Но почему не сообщает координат? — спросил Владимир Иванович.
— Судя по длине передающей волны это совсем недалеко от нас, — ответила Соловьева.
— Что же это такое? — пробормотал Лось, включая автомат поиска радиопеленгатором.
Электромотор, вращающий привод рамочной антенны, загудел, два электронных луча на экране стали сходиться вместе.
— Северо-восток! — воскликнула Соловьева.
Электронные лучи скрестились. Автоматически остановился электромотор привода антенны радиопеленгатора. Лось быстро снял координаты места излучения радиоволны передатчиком и бросился к карте.
— Это в районе острова Питт, — сказал он. — На нашей станции № 2… Нина, свяжитесь с континентом. Видимо, на судне вышли из строя передающие устройства. Включите телевизор, осмотрите горизонт.
Соловьёва нажала на ряд кнопок, и на экране телевизора снова появился остров. Прямо на него с большим креном на правый борт шло судно.
— Смотрите!..
Лось протянул руку к экрану стереотелевизора. Но не успел он закончить фразу, как большая волна подхватила судно, на экране показалась полоса ватерлинии, потом днище. Волна — и все исчезло. Экран приемника стал светиться спокойным голубоватым светом.
— Станцию разбило… Корабль погиб… — Передайте о случившемся на континент! — упавшим голосом сказал Лось и, закурив папиросу, стал ходить по комнате.
Нина почти вплотную наклонилась к микрофону передатчика.
— «Альфа», «Альфа»! Говорит «Омега», — передавала она. — В районе острова «Питт» неизвестное судно разбило станцию. Связь установить не удается.
Владимир Иванович подошел к Соловьевой.
— Добавьте, — обратился он к ней. — Глубина у острова — триста метров. Остров окружен подводными рифами. Помощи оказать не могу. Шторм десять баллов. Лось… Все!
2. Доклад капитана Седова
Несколько рядов вертолетов выстроились на площади, у подъезда десятиэтажного здания Научно-исследовательского института аварийно-спасательной службы.
Часы на здании института показывали без четверти десять, когда в вестибюль здания вошел морской офицер с погонами капитана третьего ранга. Оставив пальто на вешалке, он легкой походкой прошел в актовый зал.
— А, товарищ Седов, — приветствовали его собравшиеся. — Здравствуйте.
Раскланиваясь на ходу, Седов взошел на кафедру, оглядел присутствующих и, секунду-другую помолчал, и приступил к докладу.
— Сегодня я намерен, товарищи, рассказать о новой конструкции индивидуального глубоководного водолазного скафандра. Как вы знаете, препятствием для увеличения глубины погружения водолаза в любых скафандрах, кроме, жесткой конструкции, служит гидростатическое давление воды, а с этим связано и давление подаваемого для вдыхания воздуха или гелио-кислородной смеси. Чем больше глубина погружения, тем большим должно быть и давление подаваемого в скафандр дыхательного газа…
— Необходимо было создать такой костюм или скафандр, — продолжал Седов, — который разрешал бы водолазу долговременно находиться на больших глубинах, свободно там двигаться и быстро подниматься, не опасаясь возникающих в таких случаях кровоизлияния и кессонной болезни…
— А как же жесткие глубоководные камеры? — спросил кто-то из зала.
— Минуточку внимания товарищи, сейчас я к этому подхожу, — отвечал Седов. — Действительно, у нас есть глубоководные жесткие скафандры, но они ограничивают свободу движения на грунте за счет тросовой подвески. Водолаз в нем может погрузиться до трехсот метров, передвигаться, выполнять несложные работы, но разве в нем он пройдет в отсек корабля?..
— Конечно, нет! — произнес тот же голос.
Седов повернул голову в сторону говорившего и встретился глазами с известным водолазом-глубоководником мичманом Ивиным.
— Сергей Васильевич, — обратился к нему Седов, — мне хотелось бы знать ваше мнение о новом скафандре.