Драко задумчиво разглядывает её.
Зачем ей проходить через всю эту неприятную волокиту? Люциус не стоит того, чтобы она ударила ради него пальцем о палец. Он был чудовищем по отношению к ней… И не только к ней… Грёбаный самоубийца… Слабак…
— Грейнджер… Я справлюсь… — отмахивается Малфой. — Отец не тот человек, ради которого тебе бы стоило напрягаться…
— Драко, пожалуйста. Позволь мне помочь тебе… — Он готов утонуть в её огромных карих глазах, полных любви и заботы, и не думать о реальности.
Через час они вдвоём, переодетые во всё чёрное, следуют за аврором Дживсом до кабинета следователя, который работал с Люциусом Малфоем. Гермиона оставляет Драко там, а сама спешит к Артуру Уизли, чтобы узнать, как организовать похороны.
Бумажная возня, никому не нужные вопросы, передача важных документов, нелепые разговоры вокруг, попытки взять у него интервью для «Ежедневного Пророка», всё это вводит Малфоя в состояние равнодушия и апатии.
Что он делает здесь?
Всё, казалось бы, начало налаживаться. Жизнь преображалась на глазах. Драко наконец мог сказать, что счастлив. Работа, учёба… Любимая девушка… А сегодня он планировал сходить вместе с Грейнджер и их разношерстной компанией в «Три Метлы», а потом затащить её в постель и не отпускать до понедельника. Обсуждать маггловскую книгу «Над пропастью во ржи», которую он взял у неё в прошлую субботу. Упиться кофе и дружно напечь гору блинчиков. Перечитать вместе с ней эссе третьекурсников и выставить оценки… Да хотя бы просто смотреть в окно на заснеженные горы и Чёрное озеро и делать что-то до одури скучное, но не быть здесь…
Жизнь резко превращается в нечто жуткое, непредсказуемое и неустойчивое… Он снова теряет землю под ногами… Как понять, он летит вверх или падает вниз?
Вид отца, изъеденного проклятьем, бьёт под дых и заставляет скукожиться внутренне. Люциус выглядит столетним стариком, высосанным, с седыми волосами и скрюченными сухими пальцами.
Хочется крикнуть: «Это не он! Это не мой отец!»
Из ледяного помещения для хранения трупов Драко вылетает в коридор, хватая воздух ртом. Он сковывает себя изнутри, стараясь не дрожать. Он не один. Гермиона ждёт его в коридоре. Она рядом.
Все эти три дня Гермиона рядом. Тепло её руки в его ладони. Она поддерживает его, она говорит с ним, слушает, подбадривает, обнимает, греет. Они ночуют у Забини на квартире и две ночи просто лежат в кровати в обнимку. Иногда он говорит. Рассказывает об отце, о том времени, когда всё было хорошо, когда он был человеком, а не фанатиком, бросившим всё, что у него есть под ноги змееголовому монстру. Иногда он хочет просить у Гермионы прощения за Люциуса, но она прерывает его, внушая:
— Ты не должен просить за него, не надо… Я больше не могу ненавидеть твоего отца… Он твоё прошлое… Запомни о нём только хорошее, это будет согревать тебя и подбадривать всю жизнь. И прости за плохое, ради своего спокойствия…
Драко целует её, не понимая, как можно быть такой всепрощающей, доброй и мудрой.
На похороны в понедельник приходят Забини и Паркинсон. Они в чёрном и так не похожи на себя, когда молчат. Серьёзные лица и понимающие взгляды. Чёрные розы в руках. Человек из похоронного бюро левитирует закрытый гроб в фамильный склеп, прячущийся в парке у замерзшего озера недалеко от Малфой-мэнора.
Тяжёлые двери со скрипом закрываются. С голых деревьев срывается стая ворон, оголтело крича над застуженной землёй. На белом мраморе появляется новая запись.
Люциус Малфой
1954-1999
Мать, укутанная в черную вуаль, держит Драко под руку, не видя ничего вокруг. Он знает, что она плачет, её пальцы мелко трясутся, а дыхание прерывисто. И он знает, что ей очень плохо. Но скрыть от неё факт смерти отца он не мог. Она должна была проститься с любимым человеком.
Гермиона тихо идёт позади всей их немногочисленной процессии. Драко чувствует её взгляд кожей. Она рядом и это придаёт ему сил.
Они не заходят в мэнор. Особняк всё ещё опечатан, хотя ключи и магический пароль ещё со вчерашнего дня в кармане у Драко. Но входить в заброшенный пустой дом нет желания ни у кого. Они стоят у чёрных резных дверей, разглядывая тёмный камень старинного здания, которое когда-то было его родным гнездом, пока не превратилось в ад на земле.
— Он убил твоего отца… — бессвязно шепчет Нарцисса, впиваясь в его руку ногтями. — Он добрался до него… Драко, я боюсь за тебя… Ты в опасности…
Малфой оглядывается на Грейнджер. Та с тревогой ловит его взгляд. Она была рядом, когда Драко убеждал целителя рассказать Нарциссе правду о смерти отца. А тот предупреждал, что это закончится очередным приступом.
— Мама, всё хорошо, мы в безопасности. — Он осторожно сжимает тонкое плечо Нарциссы. — Нас охраняют, посмотри.
У нерабочего фонтана, заваленного снегом, и около кованых ворот стоят несколько сопровождающих их авроров. Куратор Драко, аврор Дживс, наблюдает за происходящим возле лестницы в дом. Он не торопит. Но Драко нужно вернуться с ним в Министерство.
— Миссис Малфой, держитесь… — Пэнси жмёт руки его матери.
Блейз подходит, чтобы обнять Нарциссу и выразить соболезнования. Пока они прощаются, Драко на пару минут отпускает мать. Он делает шаг к Грейнджер и прижимает её, замерзшую и тихую, к себе.
— Как ты? — спрашивает она, обвивая руками его талию в тёплом чёрном пальто.
— Я в порядке… Ты, наверное, устала? — Малфой замечает серые тени под её глазами.
Грейнджер согласно кивает головой:
— Да, немного… Драко, тебе надо побыть с мамой. А я вернусь с ребятами в Хогвартс. Буду у себя. Если что-то изменится, пришли мне сову.
— Я же говорю — любишь приказывать, — усмехается он.
Гермиона впервые за три дня улыбается ему и шепчет на ухо:
— Я буду ждать тебя, и мы это обсудим…
Он наблюдает, как маленькая снежинка падает на её красные, чуть обветренные губы. Сдержать это невозможно. Драко склоняется и легко целует её, слизывая холод с нежного рта.
— Драко… — шепчет она предупреждающе.
Чёрт, он и забыл, что они пока скрываются…
Гермиона нехотя разрывает объятие, чтобы тоже попрощаться с Нарциссой. Видно, что она жалеет его мать, но насторожена и напряжёна, словно боится, что та достанет палочку и начнёт её пытать. Драко не винит Грейнджер за недоверие, прошлое никуда не денется. Но он уверен, что две его любимые женщины смогут найти общий язык. Не сразу, но по прошествии времени точно. Грейнджер осторожно протягивает ладошку для прощального пожатия:
— Мне очень жаль, крепитесь…
Она вздрагивает, когда мать резко и нервно хватает её за руку в чёрной перчатке.
— Мисс Грейнджер! Я просила Драко передать вам мою огромную благодарность! Но думаю, он не сделал этого. А я очень вам благодарна за поддержку! Простите меня, мисс Грейнджер, за всё то, что я делала вам и говорила в прошлом. Простите нас всех… — тонкие руки теребят Гермиону за ладошку, а она снова заливается румянцем и пытается вытащить пальцы из хватки Нарциссы.
— Вы ничего не сделали… Всё в порядке…
— Пожалуйста, берегите его… — уже тише почти шепчет мать и отпускает её. — И приходите ко мне на чай. Мы поговорим обо всем. Я научу, что делать, если Волдеморт найдёт вас… Он не должен добраться до вас…
Драко закусывает губу. Если не аппарировать в Мунго в ближайшие минуты, случится новый приступ.
Что он и делает. Прощальный взгляд на Грейнджер и друзей и они с трясущейся ослабевшей матерью перемещаются в больницу.
В больничной палате ей становится хуже. Нарцисса садится на кровать, чего обычно не позволяла себе среди дня. Она не плачет, но постоянно что-то бормочет. Драко садится у её ног, как любил делать в детстве, и разбирает только несколько фраз:
— Он добрался до Люциуса… Мы следующие… Он убьёт нас… Мы следующие…
— Мама… Прошу тебя, ты же знаешь, что он сдох… — выдыхает Малфой немного раздраженно и устало.