— Драко, он приходит ко мне… Он хочет убить нас всех… Не оставляй меня сегодня, я прошу тебя… Я знаю, как нас защитить… — она мягко гладит его светлую шевелюру, а от её ладоней пахнет лекарствами.
А потом Нарцисса вдруг закрывает лицо руками и всхлипывает:
— Мой дорогой Люциус… Он умер…
Драко вызывает целителя и обнимает мать за колени. Кажется, эту ночь он проведет в её палате.
Утром в Министерстве Магии он наконец получает доступ к своим размороженным счетам в Гринготсе в виде нескольких древних печатей и пергамента с магической подписью отца. Драко снова богат. Нет, он баснословно богат. Даже несмотря на то, что красноглазый упырь постоянно совал свою костлявую руку в фамильную сокровищницу Малфоев.
«Спасибо, отец…» — крутится в голове саркастичная фраза.
Люциус совершил очередную глупость… Последнюю глупость в своей жизни… Ночью Драко так и не смог заснуть, слушая, как всхлипывает мать и кусал губы от бессилия и злости, ненавидя отца за слабость.
Отец своей смертью решил проблему с комфортной жизнью, но это не стоило такой жертвы. Пожив какое-то время без привычной денежной поддержки, Драко понял, что можно существовать и в таком положении. Ничто не сломило его, когда он был один и не сломит, пока рядом друзья и любимая.
Что ж, скрепя сердце Драко мог признать одно, наконец-то проблемы с деньгами уйдут в прошлое. Он рассчитается с Блейзом. Сможет оплатить матери дальнейшее лечение и выкупить её драгоценности, за счёт которых он и она жили всё это время. Оплатит долг в «Трёх метлах».
И сможет забрать из хранилища старинное кольцо, которое бабка по материнской линии подарила ему лет в восемь со словами: «Это для твоей будущей жены!» Тогда Драко еле сдержался, чтобы не скорчить брезгливую гримассу и не воскликнуть: «Да я никогда в жизни не женюсь! Девчонки такие дуры!» И хорошо, что сдержался — у Друэллы Блэк была тяжёлая рука.
О браке и сейчас говорить рано, но то кольцо, из белого золота, с красными драгоценными камнями, хорошо смотрелось бы на тонком пальчике Грейнджер…
Он, погруженный в свои мысли, садится в лифт, едущий вниз к каминам и не сразу чувствует невесомые толчки в спину. Когда до него доходит, что кто-то требует его внимания, он оборачивается и встречается с пронзительным взглядом полупрозрачных голубых глаз. Позади стоит знакомая маленькая старушка из отдела Памяти, которую он не заметил, входя в лифт.
— Здравствуй, мой мальчик, как твои дела? — скрипит она, разглядывая его внимательнее, чем обычно.
— Здравствуйте, миссис Бернард! — он вежливо отходит в сторону, чтобы стоять рядом с ней и видеть входящих. — Всё нормально…
Она не отводит пытливого взгляда от его лица.
— Не думаю, что смерть отца, это нормально, — в её голосе нет жалости, но она понимающе трогает его за плечо. — Соболезную… Как-то имела «счастье» побывать в голове Люциуса Малфоя… Ох, он был не самым идеальным человеком… — старушка качает головой. — Но бесспорно то, что он любил тебя и твою мать.
— Я знаю… Давайте не будем это обсуждать… — Драко сжимает губы: противоречивые мысли об отце мучали его всю ночь и ему не хочется снова углубляться в тяжёлые думы.
В лифт входят трое авроров. Они упираются подозрительными взглядами в Малфоя, но ни слова ни говоря, встают к ним спинами. Лифт оставляет представителей власти на следующем этаже.
Когда двери закрываются, миссис Бернард нарушает гнетущую тишину.
— Хорошо, — продолжает она. — Тогда обсудим другое, ты узнал, кто стёр тебе кусок воспоминаний?
Драко кривит губы, припоминая, что они о чём-то таком говорили пару недель назад:
— Вряд ли кто-то стёр его, скорее всего я был чертовски пьян и…
— Там была эта девочка. Одна из героев… Я не помню её имени, старческий склероз… — старушка достаёт из кармана своей темно-фиолетовой мантии новый номер «Ежедневного пророка» и настойчиво суёт его в руки Драко. — Она может знать, что случилось.
— Какая девочка? — он разворачивает газету и его глазам предстаёт колдография со вчерашних похорон — Блейз и Пэнси прощаются с матерью, а он обнимает Грейнджер, склоняется к её лицу и целует. Снова и снова. Его губы касаются её губ, и она смотрит… Она смотрит так откровенно влюблённо, что у него перехватывает дыхание.
Подпись огромными чёрными буквами бьёт по глазам: «Героиня войны участвует в похоронах Пожирателя Смерти и встречается с его сыном, бывшим Пожирателем. Это предательство или прощение?»
Что?!
Проклятье! Кто эта тварь, что засняла их в такой момент?!
Кто написал эту мерзость о Гермионе?!
Ярость проходит горячей волной по его телу. Ему надо срочно в Хогвартс. К ней.
— Суки! Вот же суки… — рычит он, сминая презренную газетенку и швыряя её на пол.
— Эта девочка была там… — скрипучий голос врезается в его уши. — Она может знать…
О чём она? Чёрт, старуха всё про это белое пятно в его памяти, которое скорее всего появилось тогда, когда он жёстко напился и целовался с Грейнджер в снегу.
— Миссис Бернард, спасибо за заботу! — Драко чувствует, как от ярости его дыхание учащается и все его мысли только о том, как же там Гермиона в Хогвартсе.
Он спешит к каминам, по пути сталкиваясь с магами, и у многих из них в руках эта грёбаная газетёнка.
— Ты недостоин её, ублюдок! — слышит он в спину.
— Смотри, тот самый малфоевский недоносок!
— Этот парень что-то сделал с ней… — обсуждают вполголоса две ведьмы, бросая на него ненавидящие взгляды.
— Это тёмная магия, я уверена…
— Он её чем-то приворожил и мучает! Несомненно, он же из этих извергов…
— Мерзкий Пожиратель…
Драко выскакивает из камина «Трёх мётел», еле сдерживая желание взорвать Министерство и сжечь дотла весь магический Лондон.
Он врывается в Хогвартс с одной мыслью, найти Гермиону и обсудить, как же им быть дальше. Теперь, когда он богат, у него есть возможность подкупить газетчиков и заставить их извиниться и опровергнуть свои гнусные излияния. Или может быть, им с Грейнджер нужно как-то официально заявить, что они вместе. Хотя куда уж официальнее…
Дальше лестницы в холле он не проходит. Группа парней из десяти человек с разных факультетов преграждает ему путь.
— Стоять, Малфой!
Но он упрямо шагает наверх, расталкивая их. Хогвартские часы показывают начало второго урока. У Грейнджер по вторникам в это время Трансфигурация на первом этаже…
Его резко дёргают за воротник пальто, останавливая и откидывая назад. Драко еле удерживается на ногах. Он отступает к стене, чтобы не быть окружённым. Волшебная палочка молниеносно оказывается в его руке.
— Уйдите с дороги! — рычит Малфой, оглядывая толпу сверкающим гневным взглядом.
Вперёд выходит Симус Финниган, в его руке нет палочки, но он бесстрашно, как настоящий бесбашенный гриффиндорец бросается к нему, выставляя кулаки и скалясь:
— Давай, урод, сделай мне что-нибудь и ты снова попадёшь в свой родной Азкабан! Камера твоего отца ждёт тебя! Не соболезную! Радость-то какая, одним Пожирателем стало меньше!
В душе Драко загорается огонь, жаждущий жечь и уничтожать. Он еле сдерживает порыв долбануть нападающего придурка заклинанием. Нервозно сжимает губы и медленно убирает палочку. Это похоже на самоубийство, но в первую очередь Малфой думает о матери и Гермионе. Какая от него будет польза, если он окажется в тюрьме.
— Что. Тебе. Нужно? — чеканит Драко, отклоняясь от разгневанной покрасневшей рожи гриффиндорца.
— Чтобы ты отвалил от неё! — шипит Симус. — Убирайся и не трогай Грейнджер! Я думал, это слухи! Чтобы ты и она… Да как ты заставил её быть с тобой?
Драко надменно поднимает бровь и холодно отвечает:
— Финниган, не суди по себе. Может быть ты и заставляешь своих девушек быть с тобой, я же предпочитаю чтобы они были со мной по своему желанию.
От ярости Финниган рычит и наступает на Драко, а тот шагает назад, прижимаясь к холодному камню стены у дверей в Большой зал.