Похоже на месть, за ту боль, что причинила она.
Гермиона сжимает бёдра и, чуть не плача, выкрикивает:
— Нет, Драко! Подожди! Не надо! Что ты делаешь?
Он останавливается. Его губы отрываются от её истерзанной груди, а руки замирают. Малфой в шоке смотрит на красные пятна и следы укусов на девичьей нежной коже, которые он только что оставил, и немедленно отпускает Гермиону. Перекатывается на место рядом и закрывает лицо руками, утихомиривая сбившееся дыхание.
— Грейнджер… Я не хотел… — начинает он, но тут же раздраженно фыркает. — А, к чёрту! Сотри всё, что было со вчерашнего вечера и я снова буду смотреть на тебя, как влюблённый дурак… Хотя, нет, зачем так мелочиться? Сотри вообще всё! Себя! Мою чёртову жизнь! Пошло оно всё в пекло!
— Драко… Пожалуйста! — она садится, нервно вздрагивая и чувствуя приближение новой истерики. Притягивает свою волшебную палочку.
Руки её нервно трясутся, пока она возвращает рубашку в исходный вид.
— Грейнджер, вперёд! Я готов к твоим экспериментам! — Малфой грубо дёргает её за руку с палочкой и направляет себе в висок. — Давай!
— Я больше не хочу этого делать ни с тобой, ни с кем либо другим! Как ты не понимаешь?
— Супер. Я счастлив. Я ужасно, безмерно, невероятно счастлив. Я верю тебе! Ты же сказала, что не хочешь, значит можно спать спокойно, — сарказм в каждой его фразе больно царапает её душу.
— Что мне сделать, чтобы ты мне поверил? — Гермиона следит за его лицом, а он смотрит исподлобья и кривит губы. — Почему ты так зол и непреклонен? Прости меня! Это случилось тогда, когда мы ещё не встречались! Когда мы не знали друг друга… Пожалуйста, не отталкивай и не пытай меня из-за одного моего неверного шага!
— Грейнджер, просто подумай и вспомни, почему я так зол! Может потому, что девушка, которую я… Эта девушка сделала что-то, что меня не устраивает?
— Драко!
— Ты знаешь, что я чувствую к тебе. Чувствовал…
Он отпускает её руку с палочкой, которую держал всё это время. Тепло его ладони исчезает, и ей становится до мурашек холодно. Драко сжимает губы и садится на кровати.
— Чувствовал? — её сердце колет так, что Гермиона хочет согнуться и схватиться за то место, которое так жутко болит, а с языка слетает прерывистое. — Т-то есть это… это всё?
Малфой моргает и задерживает дыхание. А она в ужасе ждёт его вердикта:
— Я думаю… — хрипло начинает он, прокашливается и холодно продолжает. — Сейчас мне нужно время… Мне нужна пауза…
Пауза… Она кусает губу и зажмуривается. Рон тоже так говорил. А потом прошло время, и они расстались.
— Пожалуйста, давай вместе переживем этот кризис. Поговорим, всё обсудим! — разговоры и обсуждения всегда помогали ей решать проблемы и докапываться до истины.
— Я не могу сейчас быть с тобой… — говорит он, устало прикрывая веки и снова заваливаясь на кровать.
Гермиона смотрит, как он тупо пялится в потолок. И понимает, что в этот момент он похож на человека, который слишком быстро бежал и напоролся на стену. Он выглядит совершенно выдохшимся. И, наверное, это так и есть. Всё одновременно навалилось на него — смерть отца, болезнь матери, газета с мерзкой статьей, нападение озверелой толпы и… То, что она сделала… Эти события могли раздавить кого угодно.
— Я должен подумать. Мне нужно время… — повторяет он.
Он не просит. В его голосе звучат ледяные нотки. Драко отталкивает её.
И она может только одно — принять его решение. Согласно кивает головой, чувствуя, что сердце рвётся на части.
— Хорошо… — шёпотом произносит Гермиона. — Время… Конечно… Да… Раз тебе этого хочется…
*tesoro mio — мое сокровище (итал.)
Комментарий к 19 глава Всем приветики!❤️
Немножко стеклышек вам среди недели. Жду ваших реакций на эту главу)) сильно не бейте, так сложилось) так Вселенная нашептала 🙏😘
Следующая глава, дай Мерлин, выйдет в воскресенье, самое позднее в понедельник 👍
====== 20 глава ======
Когда за Грейнджер захлопывается дверь, приходит опустошение. Он ощущает себя ещё более одиноким, чем когда-либо в своей жизни. Даже когда Драко уселся в сугроб рядом с ней, он был цельнее, чем сейчас. Сейчас он полностью разбит, разочарован и очень зол.
Драко почти полночи просидел на Астрономической башне, впиваясь взглядом в серое небо, закрытое и суровое. Его била нервная дрожь и голова трещала от мыслей. Казалось, что мозг лопнет переосмысливая всё, что навалилось на него.
Он вспоминал прошлое. Вспоминал Дамблдора, и его предложение помощи, его протянутую руку. Если бы Драко согласился? Если бы он рассказал ему раньше? Если бы не стал Пожирателем?
Драко вспоминал отца. Если бы он не верил ему? Если бы включил голову и понял, что все убеждения Люциуса — расизм чистой воды и огромная тупость, открыв рот, следовать за психом-полукровкой?
Он думал о ней и её поступке. Если бы он не влюбился в Грейнджер? Что было бы, если бы он не влюбился?
Наверно, было бы не так больно падать с высоты своих фантазий о ней. Идеальная Гермиона Грейнджер оказалась его выдумкой. Малфой вдруг понял, как же сильно он заблуждался на её счёт. Светлая умная девочка, смотря ему прямо в глаза, бессовестно…
«Недоговаривала!» — так она это называла.
«Врала!» — так это видел он.
Малфой думал об этом, когда лежал рядом с ней на кровати и старался не заснуть. Разглядывал, смотрел другим, обновленным взглядом, с которого спала розовая пелена.
Перед ним была та самая девушка, хрупкая, нежная, с очаровательно вздернутым носом, веснушками на коже, длинными густыми ресницами лежащими на щеках и кудрявой гривой. Всё в ней так же, как и раньше притягивало его — тонкая талия, округлые небольшие груди, в которые он с удовольствием впивался губами, длинные стройные ноги и аппетитная попка в белых хлопковых трусиках, торчащая из-под задравшейся форменной юбки. Это была она, его Грейнджер. Его малышка и умница. Но что-то в ней всё же неуловимо изменилось.
Она начала хныкать во сне. Бормотать его имя. Звать его.
— Драко… Драко… — а он еле сдержал свой порыв притянуть её к себе, чтобы прогнать кошмарный сон. Сердце его болезненно дрогнуло.
Глядя, как Грейнджер извивается, комкает простыни, сжимая их кулаками, Малфой решил дать ей возможность высказаться, а себе — простить её. Попытался выслушать, но картинка, как он лежит перед ней, открытый и доверчивый, а Гермиона поднимает палочку и без зазрения совести пользуется его доверием, вызывала в нём лишь тошноту и злость.
Спустя мгновения он понял, что изменилась не Гермиона. Она осталась прежней. Изменилось его отношение к ней. Как оно изменилось тогда, когда она перестала казаться ущербной грязнокровкой, превратившись в героиню его жарких снов и желаний, добрую и верную подругу с которой было так хорошо. А потом так же резко она скатилась в ранг человека, предавшего его доверие. Ему нужно было отойти от неё подальше, чтобы разглядеть лучше. Он был слишком близко и что-то упустил.
И он выбрал.
Прекратить их общение на время. Как бы жестоко это ни было. Он не знает, сколько ему понадобится часов, дней, недель, чтобы переварить свое внутреннее растерзанное сомнениями состояние, и понять, чего же он хочет и сможет ли шагнуть в эти отношения вновь…
Драко возвращается к преподаванию и учёбе в тот же день. Он намеревается погрузиться в них со всем энтузиазмом и злостью, которая в нем бурлит, лишь бы не думать ни о чём другом. Не думать о самоубийстве отца. Не думать о ней. Он верит, что время поможет всё пережить и даёт себе слово, что ничто не остановит его на пути к цели.
Поэтому, несмотря на ужасное настроение, грызущее его душу, он мастерски проводит сдвоенный урок для третьекурсников со Слизерина и Гриффиндора. Рассказывает им о свойствах зелья сна без сновидений, о его пользе, вреде и противопоказаниях, и они его варят. И впервые у учеников всё получается с первого раза.