— Что? — переспросила она у Сварна, решив, что ослышалась.
— Карнаушание. Ему отрежут левое ухо и прибьют над воротами комбината как напоминание остальным.
Полина словно окаменела:
— Дикость!
— Не надо было красть! — меланхолично возразил Серый волк.
В ноги альфы бросилась женщина…
— Жена, — шёпотом пояснил Сварн. — После исполнения приговора мужа отправят на шахты, а её со щенками изгонят из Эллари-Зари.
— Господи! А дети-то в чём виноваты? — не выдержала оборотница.
На неё косо глянули горожане, стоявшие рядом. Но волчица не обратила на них внимания, она вглядывалась в лицо Виттура, надеясь различить хоть какую-то эмоцию. Хоть одну! Зря! Альфа равнодушно глянул на женщину, обнимающую его ноги, и кивнул экзекутору. Полина облизала враз пересохшие губы. А потом заткнула уши и почти бегом метнулась прочь. Сварн Каминский секундой позже пошёл следом.
Её вывернуло за ближайшим углом. Мужчина усмехнулся:
— Экая ты деликатная!
Оборотница даже не стала спорить, вяло отмахнулась и, пошатываясь, пошла прочь. Упорно смаргивая стоящую перед глазами картинку, когда экзекутор взмахивает окровавленным куском человеческого тела, довольные выкрики толпы и скучающие лица оборотней.
«Господи, я хочу домой!»
Несколько дней женщина приходила в себя от увиденного и замыкалась всё больше. Специально нашла пару книг по правоведению, прочитала преступления и положенные наказания и чуть не завыла. Похоже, у оборотней слово «гуманность» не в ходу. Таких жестоких наказаний больше не было ни у кого. И меру наказания всегда определял альфа. Виттур мог просто всё забрать и выгнать. Зачем нужна была эта публичная казнь?
С Каминским оборотница на эту тему больше не разговаривала. Тот во всём поддерживал Рейнгольда. Когда волки бежали по снежной пустыне, Сварн терпеливо втолковывал в голову волчицы:
«Теперь любой работодатель будет знать, что перед ним вор».
«А если он решит исправиться?»
«Может, найдётся доверчивый идиот, который поверит в это… Или такая добренькая дурочка, как ты».
Всё! Другие обитатели замка забыли этот случай уже на следующий день. А Полина помнила и боялась идти на очередное занятие к Виттуру. Неуверенно топталась на пороге, глядя на оборотня, уже занявшего излюбленное место у камина, пока не услышала насмешливое:
— Ты зайдёшь, наконец? Или мне к тебе подойти? — Виттур обернулся и в упор посмотрел на волчицу. — Я могу, конечно. Но выдержишь ли ты час-полтора на ногах? Сегодня я собираюсь рассказать тебе о битве при Эмеральде — Изумрудном городе.
Полина встрепенулась, непроизвольно делая шаг вперёд:
— Там действительно были изумруды? Или всё только казалось таким, потому что жители носили очки с зелёными стёклами? А волшебник Гудвин вовсе не волшебник, а торговец воздушными шарами?
Рейнгольд улыбнулся, приглашающе кивнул на соседнее кресло:
— Расскажи.
И волчица робко улыбнулась в ответ.
Восстановленного душевного равновесия хватило ровно на две недели, пока её снова не «развлекли» очередным публичным наказанием.
Владий, который всегда был в курсе последних новостей, заскочил в тренажёрный зал:
— Браконьера поймали!
Мужчины оживились, а Полина повернулась к бете:
— Кого?
— Браконьеры — это человеческие наёмники, которые охотятся на оборотней, — пояснил Ансур.
— Зачем?
— И у нас бывают враги, Снегирь. Где-то волк у человека невесту отбил, или выгодный контракт увели, или люди попросту не выносят хвостатого соседа. Тогда нанимают браконьеров…
И вот оборотница снова в городе. И снова толпа на площади. Кажется, для местных публичные казни что-то вроде народной забавы.
Человек в центре вытоптанной площадки был сильно избит. Одиного глаза не было — кровавая дыра, другой глаз заплыл. Сквозь разодранную рубашку было видно тело в чёрных и фиолетовых синяках. Неестественно вывернутая рука с опухшими пальцами.
На том самом месте, что и в прошлый раз, стоял Виттур с бетами. Неподалёку от них горбилась незнакомая волчица — старая, седая, с подпухшими от слёз глазами.
— Кто она? — спросила Полина у Сварна.
— Её сына убил этот уже труп, — Каминский кивнул на браконьера.
— А выяснили, кто его нанял?
— Конечно. У нашего палача говорить начинают даже немые, — хохотнул мужчина и добавил: — Наниматель сбежал, но его ищут и найдут. Рейн убийство волка да ещё браконьером просто так не оставит.
На площади тем временем события развивались. Браконьер, хоть и порядком избитый, огрызался, чем вывел из себя вспыльчивого Родика Гилмора. Но когда бета собирался ударить обидчика, заговорил альфа: