— Столько денег на ветер, — пытаюсь разрядить неловкость, показывая на яркие всполохи в небе.
Андрей переводит взгляд на салюты, а потом снова на меня, чуть улыбаясь уголками губ.
— Это не деньги, Снегурка. Это впечатления, — пожимает плечами. — Жизнь идет сейчас, а не завтра.
В философы заделался, что ли?
И тем не менее… Его слова застревают в голове, вызывая противоречивое чувство. С одной стороны, я не могу с ним не согласиться, а с другой — все это кажется таким… мимолетным. Не любитель я впечатлений на один раз, что сказать.
Тем временем Кир и Громила начинают громко свистеть и кричать от радости, подбадривая друг друга, будто на стадионе. Девочки с этого хохочут, да и сама я стою с такой широкой улыбкой, что скоро рот порвется.
— Ну что, дорогие мои, где тут праздник?! — восклицает Кир, хватая бутылку шампанского и ловко срывая пробку. — С Новым Годом! С новым счастьем!
Громкий хлопок заставляет нас вздрогнуть, а пенящееся шампанское заполняет заранее подготовленные пластиковые бокалы. Кир умудряется разлить всем, и вскоре каждый держит в руках шипящий напиток. Затем достает из кармана коробочку с бенгальскими огнями, раздает каждому, и вскоре вокруг нас начинают вспыхивать яркие искры.
— Готовьтесь, следующий залп будет еще лучше! — кричит Громила, поджигая фитиль.
Салют взлетает в небо, и новый фейерверк разлетается ослепительными разноцветными огнями.
Я и сама не могу удержаться. Кричу от радости, смеюсь и даже подпрыгиваю. Особенно, когда Кир включает колонку с песней Дискотеки Аварии «Новогодняя».
Ксеня, громко смеясь, хватает меня за руку, Алена подхватывает другую, и мы начинаем вертеться под безумный свист и аплодисменты парней.
Снег скрипит под ногами, воздух наполнен морозной свежестью и ароматом бенгальских огней. Мы кружимся, размахиваем руками, и в какой-то момент я так увлекаюсь, что теряю ориентацию.
Раздается звонкий смех, и тут я с разбегу впечатываюсь носом в чью-то железную грудь.
— Ай! — вырывается у меня.
От неожиданности поскальзываюсь на снегу, теряя равновесие.
— Осторожнее, Снегурка, — раздается низкий голос над ухом, и сильные руки тут же обхватывают меня за талию, удерживая от падения.
Глазастый. Разумеется, это он.
Уф-ф, почему так жарко? Кажется, я слишком закружилась.
Его лицо близко, слишком близко. Глаза смотрят с какой-то насмешливой заботой, а на губах играет та самая кривая улыбка.
— Могла бы предупредить, что от радости будешь под ноги падать, — говорит он, чуть склонив голову.
Щеки заливает жар.
— Я… это случайно! — оправдываюсь, пытаясь вырваться из его рук.
Но он не спешит отпускать. Хватка стальная!
— Все случайности не случайны, Снежка…
От этого «Снежка» я едва ли могу дышать. Ощущение, будто я куда-то падаю. Очевидно, что в какую-то полную задницу!
От стеснения и жара хочется в снегу искупаться. Не знаю, что видит на моем лице Андрея, но он ставит меня в вертикальное положение и отпускает, поправляя подол шубки снегурочки.
Потом как ни в чем не бывало, засовывает руки в карман и поднимает голову к небу, где все еще блестят салюты.
Тьфу ты! С него все, как с гуся вода! Пока я тут стою, точно пришибленная.
Глава 16. Приличные и не очень желания…
Андрей
Перед носом все еще стоит цветочный запах парфюма, когда мы возвращаемся в дом. Удивительно хорошо Снегурка чувствовалась в моих руках. И, к моему удивлению, слишком мало. На секунду захотелось послать все к чертям собачьим, закинуть на плечо, как варвар, и утащить в берлогу, чтобы заявить права. Напасть, приласкать, получить ответ!
Это попадос!
Да чтобы я и бегал за юбкой? Когда такое было? Женщины облепливают меня, как мухи мед. Без преувеличений. И этому есть разумное объяснение.
Я состоятелен, холост, молод и даже физиономией вышел. Не говоря уже о том, что временами бываю чертовски обаятельным. Клянусь, мне не нужно прилагать никаких усилий, чтобы именитая модель уже через несколько дней выкрикивала мое имя. Да и что им нужно? Пару побрякушек, и дело в кармане.
А тут же…
Снегурка, заходя в дом, громко хохочет. Ее смех льется легко, а на щеках румянец после холода. И эта улыбка… Проклятье, какая же у нее улыбка. Теплая, искренняя, будто она не в этом хаосе живет, а где-то там, в сказке. Конечно, когда не зыркает на меня, точно я насрано. Ага, кхуй с горы. Я помню все эпитеты, которыми меня эта злючка «обласкала».
Я хмурюсь, стараясь выбить из головы этот поток сентиментальных мыслей. С каких это пор я стал сопливым романтиком? Не был каблуком и не буду, ясно?