Давно я не был в таком бешенстве. И все из-за кого? Из-за какой-то взбалмошной бабы!
Стискиваю зубы с такой силой, что, кажется, они начинают крошиться.
Еще главное, такая наглая пигалица! С вызовом всегда смотрит, даже когда забита в углу. Смелая слишком или че?
Я сильнее сжимаю пальцами стакан с пойлом, которое больше грею в руке, чем пью. Чтобы не прибить Снежную Ведьму, смылся на второй этаж. Залетел в кабинет, и вот уже как пятнадцать минут сверлю сердитым взглядом стену, а вижу перед собой только горящие голубые глаза.
Ветер воет за окном так, будто хочет прорваться внутрь, но мне плевать. Этот Новый Год я должен был, как и положено завидному холостяку, встречать в обществе шикарных моделей, готовых исполнить все мои прихоти. Весь год я был послушным мальчиком и впахивал как не в себя, поэтому рассчитывал спустить пар.
Банька, элитный алкоголь, элитные шлюхи… Что еще нужно тридцатилетнему мужику для счастья?
И не нужно этих моралей, что, мол, покупать любовь — это жалко. Чушь собачья! Я покупал не любовь, а секс. Согласитесь, разные вещи. И я уж точно не тот юнец, чтобы кадрить девчонок и зазывать их к себе на дачу. Заплатил, приехали и уехали. Ноль проблем.
А теперь сижу здесь, как бедный родственник в одиночестве.
Отпиваю немного из стакана, чувствуя, как алкоголь растекается теплом. Я бы может и дальше сидел себе в спокойствии, если бы с улицы не услышал звонкий смех. Точнее, ее звонкий смех.
Снегурка! Чтоб ей нового Хюндая век не видать!
— А что я так плох, Снежка? — тут я узнаю второй голос, отчего каменею.
Это еще что за хрень?
Я резко подрываюсь с кресла и подхожу к стеклянным дверям балкона. Наблюдаю крайне занятную картину.
Кир со Снежаной ржут, точно кони. Что это их так рассмешило, позвольте поинтересоваться?
Тихо открыв двери, выхожу. Ветер дует в лицо, но это меня сейчас мало волнует. Все внимание сосредоточено на разговоре внизу.
— Да ну тебя, Кир, — хихикает МОЯ Снегурка. — Ну какой из тебя Дед Мороз?
Ах, он еще и Кир. М-м-м, как очешуенно.
— А че нет? У меня, между прочим, и шапка есть! Повеселимся, Снежка! — весело произносит и игриво закидывает руку девушке на плечи.
Снежка. Я ему эти руки оторву и в жопу засуну.
И нет. Не спрашивайте, что это за чувство. Я и сам знать не хочу! Просто бесит, что этому любителю говна на вентилятор набрасать, она улыбается, а на меня смотрит так, будто я ей в детстве рассказал, что Деда Мороза не существует.
Неожиданно этот смертник наклоняется к Снегурке и что-то шепчет на ухо. Она его не отталкивает, а только слушает с искренним интересом.
У меня будто холодный ком поднимается изнутри. О чем эти голубки там шепчутся, спрашивается?
— А что? — Снегурка отстраняется от Кира. Наконец! Я же не железный, в конце концов! — Отличная идея!
— Я тебе отвечаю, Снежка, со мной не соскучишься! Я такой праздник забабахаю…
Это я ему щас забабахаю. Все висящее ниже пояса оторву и скажу, что так и было.
Я сжимаю перила балкона. Почему я вообще на это смотрю? Какая мне разница? Пусть делают, что хотят.
И только я хочу скрыться, как Снегурка поднимает голову и вперивается в меня пытливым взглядом. Как будто все это время знала, что я за ними наблюдаю.
И че? Запрещено, что ли?
— Лучше будь аккуратнее со Снегуркой, друг, — обращаюсь к Киру. — А то она в людей горячими предметами бросается, — ядовитым голосом выплевываю.
Снежана обиженно поджимает губы. В груди неприятно колет, но я отмахиваюсь от этого неуместного чувства. К черту его!
— Я не специально!
— Что-то я так и не услышал извинений, — напоминаю, что кое-кому не помешало бы извиниться.
Снегурка яростно зыркает на меня, а потом буквально сквозь зубы цедит:
— Извини. Мне жаль, что так вышло.
— Что-то не особо искренне звучит, — вредничаю я, растягивая на губах свою фирменную улыбочку засранца. — Ты лучше наверх поднимись, Снегурка, и покажи как тебе действительно жаль.
Снежна сразу смекает, на что я намекаю. Тут как бы все очевидно… И, разумеется, награждает меня красноречивым взглядом.
— Губа не треснет? — шипит, точно кошка, которой наступили на хвост. — Я тебе не девочка по вызову, понял?
— А кто? Снегурочка?
Меня уже несет. Я сам не осознаю, какую порю чепуху. Просто хочется задеть, чтобы не улыбалась так широко. Особенно, всяким белобрысым.
— Да катись ты… — и ведь явно хочет послать нецензурно, но сдерживается, — под елочку!
Снежана, махнув волосами, мчится в дом. Я ощущаю себя полным куском дерьма. Вдобавок к этому еще и Кир, качая головой, отрезает: