Мороз не улыбался, но в глазах блестело нескрываемое любопытство.
— Э-э… — протянул Лис и окончательно сник.
— Ответ не принимается, — ректор отступать не желал.
Студенты заинтересованно уставились на нас. Даже не моргают. Сплетники! Сенсацию подавай.
— Вы неверно поняли, Мороз Морозович, — спасатель в моем лице снова в деле.
Ну, первый раз же помогла. А где первый, там и второй.
— Поясните, Липова, — взор ярко-голубых глаз обратился ко мне. — Очень интересно.
И почему я ни капельки не сомневаюсь?
— Васильев не сказал наверняка. Он лишь предположил, что вас, возможно, возможно, Мороз Морозович, не интересуют девушки. Мы не утверждаем и не претендуем на истину. Ни в коем случае.
— Мы? То есть вы солидарны с теорией Васильева?
— М-м… — и тут я всерьез задумалась.
А ведь Лис прав. Жены у Мороза не было. Девушек он к себе не подпускает. Нет, я все понимаю — двадцать первый век, свободные нравы, но представить, что всеми любимый Дед… то есть Мороз… любитель себе подобных…
— Отчасти, — уклончиво ответила, старательно отгоняя картинку Мороза и идущего с ним за руку мужчины.
Бр-р…
Я уважаю выбор каждого, но это — перебор.
— Отчего вы кривитесь?
— А? — вопрос вогнал в ступор.
И впрямь скривилась. Неумышленно, честное слово.
— Липова, — строго произнес ректор.
— Лимон попался, — соврала нагло и беззастенчиво.
— У вас в чае нет лимона.
Да чтоб вас…
— Можно я буду молчать? — состроила жалобные глазки и невинно намотала на палец кончик собранных в хвост волос.
Мороз не разжалобился. Наоборот, его губы тронула жесткая усмешка.
— Молчать надо было до того, как вы ринулись на защиту Васильева.
— Правда вам не понравится, Мороз Морозович, — без сомнений.
Лис прикрыл глаза ладонью, а вот студенты даже из-за столов повылазили, чтобы лучше видеть.
Нагнав суровости на лицо, ректор произнес:
— Слушаю со всем вниманием.
Это-то меня и удручает…
— Я представила романтическую прогулку вас… с… с муж… мужчиной…
Девушки разом ахнули.
Произнести вслух невероятно сложно, а когда на тебя смотрят яркие пронизывающие глаза, и в них отражается нечто неизведанное, но определенно пугающее… В общем, я чуть не умерла, пока говорила.
— Впечатлились?
— Не то слово, — хмыкнула я и тут же закусила губу.
Когда-нибудь я научусь молчать, правда-правда…
— Не переживайте, мужчины меня не привлекают, — заверил ректор, продолжая пронизывать взглядом. — Представьте лучше, как я прогуливаюсь с красивой девушкой.
И я представила. Идут счастливые, довольные, влюбленные…
— Вам снова что-то не нравится? — как бы между прочим поинтересовался Мороз.
— А?
— Кривитесь. Снова.
Хм… и правда…
— Лимон? — издевательски поинтересовался Мороз.
— Лимон, — невозмутимо подтвердила, плечи расправила…
Гордая птица, не подступиться.
Ректор хмыкнул, сделал шаг назад и… исчез.
На нас смотрели все. Даже повара из кухни вышли, чтобы поглазеть: чего тут такое интересное творится-вытворяется?
— Мы в цирке, что ли? — спросила достаточно громко. — Продолжения не будет.
Студенты зашумели, возвращаясь за столы. Кто-то отправился на выход. Но нашлась одна, не сумевшая пройти мимо без комментария:
— Мороз выгонит тебя, и правильно сделает, — прощебетала блондинка пухлыми губами. — Выскочкам здесь не место.
— В таком случае не понимаю, почему ты еще здесь? — спокойно ответила, продолжая пить остывший чай.
Девушка вздернула подбородок и важной походкой процокала каблуками к выходу.
Начало учебы не задалось…
— С тобой опасно иметь дело, — хмыкнул Лис.
— Слишком проблемная?
Васильев качнул головой.
— Бесстрашная. Таких не любят. Таких боятся.
— Угу, — буркнула я. — Боготворят.
— В какой-то степени, — Лис не понял сарказма, восприняв слова всерьез. — Рад, что ты появилась. Теперь нас двоих будут пытаться выжить из Академии.
Пусть пытаются. Я отсюда только вперед ногами уйду.
От Липовой так просто не избавиться.
***
Остаток дня пролетел незаметно. Слава обо мне бежала впереди оленей, слухи распространялись со скоростью ветра, и к вечеру одна часть верноподданных Мороза считала меня ведьмой, а другая — несчастной студенткой, которой не повезло влюбиться в холодного ректора с заледеневшим сердцем.
Откуда эти добрые люди черпают сии святые писания моему уму непостижимо, но Лис заверил, что в целом ситуация неплоха. И он оказался прав. Та часть, что считала меня жертвой Мороза-искусителя, по счастливой случайности отвечала за содержание Академии в целом, в том числе за размещение студентов. Так вот добрейший дед Любомир и милейшая тетя Авдотья, как их все называют, настаивали, чтобы я выбрала комнату под номером тринадцать.