В сообществе сновидцев мы будем исцелять наши отношения с уже умершими. Мы будем помнить, что наши сущность и душа не ограничиваются личностью в одной жизни.
Возрождение культуры сновидений — это не фантастика. Это — возможное будущее, которое может проявиться благодаря усилиям всех сновидцев, потому что мы все видим сны, и придет время, когда сны прорвутся даже через самый твердый панцирь скептицизма и материализма. Потребуется множество учителей и посланников сновидений, но не будет необходимости в проповедях и спорах. Те, кто ценит сны и уже освоил их основные техники — такие как процесс молниеносной работы над снами, впервые представленный в данной книге в части 4, главе 16 «Шаман на завтрак», — смогут предоставить другим безопасное пространство, где можно делиться снами и почитать свои сновидения во сне и наяву. Это может произойти тихо и незаметно — на остановке автобуса, в магазине, в очереди на почте или на посиделках около кухонного стола, в общении с незнакомым человеком или с близким родственником, который открывается вам впервые.
Тем, кто лишь начинает делиться своими снами, мы можем подарить подтверждение того, что они не одни, что они не сходят с ума, что их сны — это не просто сны. Мы можем быть учителями в любой момент повседневной жизни. Мы можем вдохновлять всех видящих сны на встречу с собственной силой, признавая их власть над их собственными снами. Не принимая на себя роль экспертов, мы можем предложить совет тем, кто не раз был в мире сновидений. Мы можем поделиться знанием настоящих сновидцев о том, что мы рождены летать и во сне помним, что у души есть крылья.
Краткое замечание: эпиграфы и стихи, автор которых не указан, написаны мной.
Часть I
Путешествие к сердцу праматери
Различие между прошлым, настоящим и будущим — не более чем иллюзия, хоть и весьма навязчивая.
В итоге единственными событиями моей жизни, которые стоят того, чтобы быть рассказанными, являются те, когда вечный мир врывался в мир преходящий. Именно поэтому я, главным образам, говорю о внутренних переживаниях, к которым отношу свои сны и видения.
Если человек с рождения одарен талантам к определенным эмоциям, его жизнь странным образом отличается от жизни обычных людей, так как никакие из привычных средств устрашения не действуют па него.
Боги пьют из сердца, кик олень из реки.
Глава 1
Духи влюбляются
Состояние полного сознательного невежества — это прелюдия к настоящему знанию.
Иди, осматриваясь в поисках индейского мира духов, и ты увидишь, что уже находишься в нем. Так сказал странник, проходивший здесь прежде. В повседневном понимании я вовсе не искал этот мир, однако вскоре после того, как переехал на ферму в Чатеме, понял, что нахожусь в его глубинах.
Я не могу сказать, что не был подготовлен. Некоторое время до того, в 1981 году, я с достаточной настойчивостью начал поиски пути души, пути, который вывел бы за рамки отчаяния и замешательства повседневной жизни. Я только что достиг того, что многие люди посчитали бы исполнением мечты. Мое первое литературное произведение — триллер о временах холодной войны — пользовалось популярностью, став бестселлером. Я смог распрощаться с работодателями и покупать авиабилеты в любую точку мира, и куда бы ни отправился, встречавшие всегда хотели пожать мне руку и получить автограф. А я был в глубокой депрессии. На языке ирокезов мое состояние называлось «опущенный ум», но тогда я этого не знал.
Сны и сердце говорили, что я напрасно растрачиваю талант, и, когда я смотрел на себя во время выступлений перед аудиторией студий и метрдотелями, мне не нравилось то, что я видел. Я наполнял свой банковский счет, но не ту пустоту, которая, как я чувствовал, была внутри меня. Меня толкала вперед жажда жизни, но я стремился ко всему, будто в надежде, что, двигаясь со скоростью падающей звезды, смогу избежать и размышлений о принятых мной решениях, и воспоминаний о более глубоком уровне мироздания.
Однако сны не оставляли меня, осмеивая планы ненасытного эго, призывая вернуться к истинной жизни. В одном из снов, посетившем меня не один раз после того, как мои триллеры возглавили список бестселлеров «Нью-Йорк таймс», я видел себя работающим в трудовом лагере, под присмотром солдат, одетых, как персонажи комической оперы. Я мог покинуть его в любой момент, но решил остаться, потому что комендант лагеря выдал мне ключ от буфета, где стояли набитые гамбургерами холодильники.