Надежды на лёгкую победу разбил взгляд Траума, с которым она пересеклась буквально на секунду. На его губах застыла ехидная ухмылка. Значит, придется драться с кошмарами по-настоящему.
Дальше, почти у самого финиша сидела Свирель – показные полеты. Следовало пролететь пару препятствий в воздухе, сделать красивые фигуры и приземлиться на крайне маленькую платформу. Ничего сложного.
Вдохнув и выдохнув, Лиза побежала. Она старалась закончить испытание как можно скорее, в надежде, что никто не увидит очевидных опрометчивых поступков, которые уже тысячу раз стоили бы ей жизни на задании.
Сердце стучало как ненормальное, из-за неправильного дыхания оно то и дело, что сбивалось, бок нещадно кололо, а перед глазами плясали точки. Но сдаваться Лиза не собиралась. Только не тогда, когда за каждым движением должен был наблюдать Альбин.
Но он, как только увидел, как бежит его подопечная, вздохнул. Очевидные ошибки были на лицо и смотреть этот позор до конца у него не было никакого желания. Альбин покачал головой и незаметно покинул экзамен. Кажется, никто этого даже не заметил, ведь юноша предупредил, что может в любой момент исчезнуть.
Все тренировки, все рассказы и попытки завлечь в учебу коту под хвост. Хоть иди и вешайся! Альбин был разбит. Он не думал, что можно так быстро разочароваться в человеке.
Как только Лиза закончила прохождение трасы, она буквально на секунду оглянулась на судий. Ей нужно было знать, что Альбин по-прежнему наблюдает. Она хотела видеть его реакцию и неважно какая бы она была. Пусть ругает, пусть ненавидит, но хоть смотрит.
Однако на месте рядом с Фер Шаром было уже пусто. Лиза печально отвела взгляд, но время стремительно уходило и даже секундную заминку легко могли бы расценить, как медлительность и нерасторопность.
Мотнув головой, ночница резво запрыгнула на Свирель и взлетела, полностью концентрируясь на полете. Наконец, она вспомнила все, чему учила Лейла. Колибри выписывала невероятные фигуры в воздухе, ловко делала мертвые петли и даже бочку. Лиза жила полётами и невероятно любила Свирель. Они были одним целым, и если устную часть и даже полосу препятствий Лиза могла завалить, то только не полёты. Впереди оставалось пройти пару провалов и приземлиться на маленькую платформу над одним из них.
— Ну, давай, Свирелька, ты сможешь, — ободряюще прошептала Лиза, склоняясь к колибри.
Та лишь едва слышно чирикнула и попыталась сесть на платформу. Слишком маленькая. Чиркнув коготками, Свирель пошла на второй круг. Тогда Лиза сосредоточилась и направила птицу на платформу. В этот раз всё вышло лучше. Они смогли приземлиться точно в центре каменной парящей плиты.
Экзамен завершился.
Позади всего от пары человек раздались аплодисменты, а после через ловец снов Фер Шар сообщил Лизе, что экзамен окончен и результаты будут через неделю.
Но она знала. Знала, что прошла, что правитель Онейры уже пообещал ее взять в свои ученицы. Лиза чувствовала себя отвратительно, ведь на ее место могли бы поставить куда более одарённого и трудолюбивого ночника, чем она.
Поблагодарив, Лиза полетела прочь.
Ей нужно было найти Альбина. Наверняка он улетел на край скалы, там, куда ее когда-то привела Лейла перед тем, как полететь к острову Уснувших.
Но если бы Лиза помнила о том, что важно для Альбина в моменты полного разочарования, то знала бы, что сейчас он был гораздо дальше.
Посидев с пару минут на выступе на котором сейчас девушка никого бы не нашла, он поднялся на ноги и поехал на остров. Хотелось побыть среди уснувших. Своим молчаливым присутствием они поддерживали куда лучше остальных. Не перебивали, не спрашивали лишнего, просто спали. Альбин хотел послушать тишину и заглянуть к Артуру. Он любил с ним разговаривать, когда навевала тоска. Пусть мальчик и не слышал, пусть Альбин знал, что бывший подопечный ему никогда не ответит, но почему-то на душе становилось во сто раз легче.
На острове как всегда было потрясающе тихо. Единственные звуки издавались лишь случайными ночниками, которые зашли проведать уснувших и шум гравия, который и сам как будто старался быть тише при каждом уверенном шаге юноши. Альбин безошибочно сворачивал на перекрёстках, кидал взгляды на ориентиры и, наконец, нашел дом в виде флейты. За это он так любил остров – здесь почти никогда ничего не меняется. Дом уснувшего остаётся таким же, как в первый день появления.