Всё это время я нещадно сверлила Орана недовольным взглядом. Да. То, что тогда произошло между нами, было… В общем, это ничего не меняет. Было приятно? Да. Было. Даже очень. Тут не поспоришь. Но это не значит, что моё расположение к нему поменялось. Нет, это не так. Ничего не изменилось. Пусть у нас будет взаимное притяжение в иной плоскости, раз всё к этому сводиться. А дальше видно будет. Может быть, что-то и изменится. Если не любовь, то хотя бы… Что? Понимание? Взаимоуважение? С последним ему придётся очень постараться.
— Вот останемся одни и посмотрим, кто из кого веревки вить будет, – сказал лорд Оран, заглядывая в глаза и ухмыляясь.
Разговор свернули в другое русло. Деловое и политическое. Вечер потёк вполне себе спокойно. Гости наслаждались вечером. Кто парами кружились в танце, кто выпивал, кто подходил с поздравлениями, а кто одаривали откровенно ненавидящими взглядами. Конкретно мою персону. Ради Бога! Да забирайте себе его. Мне не жалко. В этот вечер я узнала много знати. Кто и чем занимается. Единственный, кого я так и не увидела в течении всего вечера, так это второго сына Орана. Но, как мне сказала Нора, он мелькал тут где-то с какой-то девушкой. Видимо ловелас решил уединится, поскольку он в зале больше замечен не был. И славно! Не хватало здесь ещё одной язвы на одном месте.
— Тэя. Лорд Оран, — обратилась Нора. – Когда вы рассчитываете посетить нас?
— Думаю, к вашей с Зепаром свадьбе, леди Тэонора, — улыбнувшись (и кажется, даже искренне), ответил Оран.
* * *
— Тэя. Тэя. Моя маленькая девочка. Только моя! – постанывал Оран, уткнувшись лицом в мою шею. Обжигая чувствительную кожу горячими губами и медленно двигаясь во мне.
Вечер кончился. Все распрощались. И сейчас, в темноте спальни, на шёлковых простынях сплетаются наши с Ораном тела.
Он двигается медленно, растягивает движения и не оставляет без ласки не единый участок моего тела. А я бесстыдно стону и выгибаюсь навстречу. Обхватываю ногами его талию. Умоляю довести до конца. Двигаться во мне жёстче и быстрее. Но Оран не даёт мне желанной разрядки. Каждый раз, когда я вот-вот готова сорваться в такую жгучую бездну удовольствия, он останавливается. Целует меня. Прижимается плотно. Находится внутри, но не двигается. А когда я остываю, он вновь начинает изощрённую пытку. Проникает невыносимо медленно, невыносимо приятно, что почти больно от тугих спазмов.
Наверное, это неправильно. Наверное, мне должны быть противны и невыносимы его прикосновения. Я не должна получать удовольствие от близости с ним. Но зачем мучить себя каждую ночь? Зачем себя обманывать?
Тогда всё изменилось. Раз я не могу получить свободы от него, тогда я начну получать свободу от самой себя. Я уже изменила сама себе, когда прильнула к нему в поцелуе и легла в одну постель. Пусть и не из собственного желания. А может, где-то в глубине души я этого и хотела. Той частью себя, которую душила, чтоб не вылезла со своими пороками. Чтобы оставаться чистой и непогрешимой. Хотя бы в собственных глазах.
— Пожалуйста, — шепчу ему. – пожалуйста, хватит!
Он целует в губы. Я обвиваю его руками, целуя в ответ. Пылко и жадно. Плотно прижимаюсь, уже не зная, как добиться такой желанной разрядки.
—Скажи, что ты моя, — шепчет Оран, медленно проникая в лоно по самое основание.
— Да, — всхлипываю, чувтвуя, что желанная вспышка вот-вот наступит. — Я твоя. Прошу тебя. Оран!
Он увеличивает амплитуду проникновения. Врывается в горячее лоно резко и остервенело, до боли, сладко и жёстко. Оран начал быстро и глубоко двигаться во мне, наконец-то подарив яркое освобождение с трёх толчков, а после обильно и горячо излился, продолжая движения внутри меня под тугие спазмы разрядки.
— Ты... ты… – я так и не смогла озвучить из-за сбившегося дыхания то, что он садист.
— Очень опытен и очень вынослив. Согласись, – улыбнулся он и потёрся своим кончиком носа о мой, а я согласно хмыкнула. – Но, честно сказать, думал, что умру от этой пытки. Было почти больно сдерживать себя от желания нагнуть тебя и выдрать. Ты такая узкая и горячая, – тихо хохотнул он, погладив по изгибу бедра. — Как же я рад, что ты моя. Заниматься любовью с выбранной зверем самкой несравнимо. У меня ни разу не было именно так. Настолько приятно. И я говорю тебе не только о физических ощущениях. Моя маленькая. Спасибо. – он поцеловал меня, крепче прижимая к себе, а я и не противилась. Пусть. Главное, что сейчас мне хорошо.