- Ножны в изумрудах. - Нехотя ответил он. - Этот камень носит лишь Королевский Дом. Но не думаю, что кому-то удастся похвалиться ею, девушка.
*
Уже давно поговаривали о том, чтобы дать мне имя, но Эллорн решительно возражал: 'Имя должно найтись. - Не уставал повторять эльф. - У нее должно быть истинное имя, то, что было бы дано от рождения'. С ним согласились, по части знаний он был просто кладом, даже Росни не спорил. Имя нашлось неожиданно, оно росло на вершине торчащего гранитного утеса, что назывался Шпилькой. Я часто забиралась на него, ровная площадка удивительно располагала к раздумьям, к тому же сверху Зачаровень выглядел еще красивее, хоть это и представлялось невозможным. И даже не догадывалась, насколько близка к себе самой, пока однажды Эллорн не принес оттуда веточку.
- Э′лирен.
Я прислушалась к новому имени. Что-то такое звучало в нем, что-то странное, неестественное. Песня, оборвавшаяся скрипом зубов. Вздох в два этапа.
Эллорн бросил её мне на колени - зеленый бутон среди зеленых листьев. Ну конечно, колючий вереск.
- Элирен! - Кивнув на нее, повторил эльф. - Так он зовется на эльфийском языке.
- Ну, ты даешь... - Протянул Рэм. Осуждающе. Поднялся, и ушел в палатку.
Эллорн присел рядом, заглянул в лицо. 'Ты обиделась?' - прозвенел ментал.
- Ну что ты! Пусть будет так. Меня зовут Колючка.
Возможно, я обиделась слегка, но как-то не по-настоящему: было тревожно и приятно. Эльф с такой серьезностью приглядывался к моей реакции, что просто не смогла отказать себе в удовольствии пококетничать, дразнясь, притворно нахмурилась.
- Ты можешь сказать мне колкость. - Подхватил игру эльф, пряча улыбку, предложил: - Или что-нибудь про мое имя.
- Хорошо. - Согласилась сразу. - Мне не очень нравится твое имя, потому что оно слишком... церемонное. Предполагающее соответственное окружение: изумительный дворец, блестящую свиту, роскошь, великолепие... Блеск. А вокруг нас что? Вот то-то, полное несоответствие ситуации.
- А, по-моему, ты просто плохо воспитана. - Спокойно возразил Рэм из палатки. - Не слушай ее, Эллорн, она из вредности дерзит.
Выйдя наружу с рыболовной снастью, Охотник некоторое время постоял над нами, словно сомневаясь, надо ли оставлять без присмотра столь неоднозначную ситуацию. Мы с эльфом помалкивали, я - ехидно, он - заинтересовано. Рэм, наконец, ушел, и Эллорн потребовал разъяснений:
- А какое имя тебе нравится?
Я пожала плечами. Дело не в имени. Дело в том, что каждый в нем слышит.
- Ну, хорошо. - Отступился эльф. - В чем там дело - каждый сам для себя решает. Но общаться-то нам с тобой как-то придется, все же.
- Придется. - Согласилась, невольно серьезнея. - Значит, надо как-то обращаться друг к другу. Можешь называть меня Колючкой.
- Элирен, - Возразил тут же эльф. - Я буду называть тебя Элирен. А ты называй меня как хочешь.
- Мой принц. - Не в силах остановится, как с обрыва шагнула я.
- Непривычная связка слов. - Признался Эллорн, подумав. - Если 'принц', то Эллорн, а если 'мой' - то обозначение некоей причастности... возможно, я не совсем разбираюсь в тонкостях человеческого языка. А что это значит?
- Для тебя или для меня? - Уточнила, окончательно теряя контроль.
Он изменившимся взглядом долго смотрел в небо. Я разглядывала резко контрастирующие с темными ресницами небрежно отброшенные пепельные пряди, кожаный ремешок в причудливом орнаменте, стянувший белый водопад на затылке. Потом оба враз встали, и, не оглядываясь, разошлись в противоположные стороны. Сказано и так слишком много для короткого дня.
*
Я старательно избегала встреч с эльфом один на один, держа в уме предостережение Рэма. Но, как нарочно, именно с Эллорном мы и сталкивались чаще всего, гуляя по лесу. Возможно, он специально все подстраивал, ибо имел некоторый интерес во мне. Нет-нет, ничего личного, я не заблуждалась. Но что-то ему явно требовалось, я ощущала это, и немного пугалась такой заинтересованности. Поскольку сама с каждым днем все явственнее погружалось в чувство, имеющее очень затертое название в человеческом языке. Потому я старалась не называть его никак. А чувство сие весьма коварно - стоит только поддаться, и уже надежда перевешивает любые доводы разума, глушит голос благоразумия. Нет, я не собиралась сдаваться так просто.
Однажды перед рассветом я тихонько удрала из лагеря. Давно уже хотелось побывать в небольшой ложбинке к северу от Шпильки. На склонах там рос изумительно цветущий кустарник, даже издалека, с вершины скалы было видно, как фиолетово переливались огромные соцветия. Недели две подряд уговаривала Рэма туда пройтись, но он не одобрил идею, и я, выбрав ясное тихое утро, ушла без разрешения.
Утро в Зачаровне, это утро в Зачаровне, и все тут. Нет у меня слов для описания просыпающегося сказочного леса, да и не может их быть в языке людей. Потому что для нас утро - это конец ночи. Мы говорим: ночь закончилась, наступает день. А эльфы не определяют отрезки времени, для них оно течет непрерывно. Вот так и Зачаровень, то, что в обычном лесу воспринимается как окончание и начало, в лесу Бессмертных видится как бесконечность.
Пробегая росистыми полянами, чувствовала, что еще немного - и запою; словно птица, вырвется на свет та мелодия, что сейчас слышна лишь мне. Дышалось легко, мыслилось четко, желалось просто. 'Я хочу, что бы он поджидал меня там, на поляне'. - Решила, замирая на последнем склоне. Сейчас, внизу, я увижу лилово-багровое чудо. Пусть он разделит мою радость.
- Благодарю за оказанную честь. - Без следа улыбки отозвался Эллорн. - Радость пополам - радость вдвойне.
- Тогда пойдем? - Поражаясь собственной смелости, протянула руку, и так, держась за руки, мы спустились к цветам. Вблизи они оказались еще прекраснее.
*
Встреча на колдовской поляне имела неожиданное продолжение. Возвращаясь в лагерь, наткнулись на огромнейшее дерево: тонкий ствол в две обычные высоты, если не больше. Задрав головы, мы разглядывали его крону, что вполне могла бы послужить крышей нескольким вместительным крестьянским дворам. Стараясь припомнить наставления Рэма, я размышляла над его породой, мне казалось, что это - дуб.