- Желаете поужинать?
- Хотя бы, - усмехнулся Лобанов.
Метрдотель понимающе кивнул.
- У нас сегодня свободен банкетный зал. Не желаете столик там?
- Отлично. - И Лобанов горделиво покосился на Сергея. «Вот как у нас обслуживают, видал?» - говорил его взгляд.
Через минуту они уже сидели в небольшом пустом зале за единственным накрытым столом. Музыка сюда почти не доносилась, было прохладно и тихо.
Когда утолили первый голод, почти мгновенно проглотив всю закуску, которую заказал Лобанов, Сергей закурил и спросил Урманского:
- Ну, так как вы нашли Марину?
- Просто не поверите, - с воодушевлением начал тот. - Помните, я вам говорил о Федорове, о котором собирался писать очерк? Ну, герой войны?
- Помню, помню.
- Так вот. Я, знаете, видел скромных людей, сам скромный, - Урманский приложил руку к груди, - но такого… Из него слова не вытянешь. Ну, просто не желает говорить, и кончено! Странно даже.
- Может, вы ошиблись и никаких особых подвигов он не совершал? - спросил Лобанов. - Однофамилец, например, того героя.
- Что вы! У него одиннадцать боевых орденов, два ордена Ленина! И потом я старую газету раскопал. «Красную звезду». Там о нем пишут. Да как! Правда, со слов его товарищей, сам он, видно, и тогда молчал. Но я же не могу сейчас тех людей найти! А очерк о герое нужен во! - он провел рукой по горлу. - У меня задание главного редактора! И материал золотой, я же нутром чую. Словом, сегодня решил: дай, думаю, еще раз зайду. Может, он, пока я в Москву летал, одумался, понял меня правильно. Я же прямо наизнанку выворачивался, когда его убеждал. Я за эти дни Цицероном стал. Я на такую принципиальную высоту вопрос поднял… Если бы за мной записывали, то лучшего материала в отдел пропаганды и политвоспитательной работы не надо было бы. Ну так вот. Пошел, значит. И чем ближе подхожу, тем, знаете, больше растет во мне такое ощущение - зря иду! Честное слово, я чуть назад не повернул, когда к его дому подошел. Что было, если бы я повернул назад! - Урманский с комичным отчаянием схватился за голову.
- А что было бы? - с интересом спросил Лобанов.
- Вот слушайте. Захожу я в дом. Квартира на первом этаже. Звоню. Знаю: жена его на работе, а он в это время дома. Он, вообще, на пенсии. Вдруг слышу: топ, топ, топ… Женские какие-то шаги, легкие такие. Открывается дверь и… Ну, вы никогда не поверите! Марина! Я, знаете, остолбенел от неожиданности!
- Да-а, вот это встреча, - удивленно покачал головой Сергей. - Действительно не придумаешь.
- Именно! - азартно подхватил Урманский. - Ну, в общем, захожу. Старик дома. Сажают меня за стол, угощают чаем.
- Постойте. Так, значит, он ее дядя?
- Выходит, дядя. Называет она его на «вы», по имени и отчеству. И еще, знаете, до того Она меня испугалась, передать не могу. Немного, правда, успокоилась, когда узнала, зачем я пришел.
- Странно.
- Очень даже! Вроде меня девушки еще не пугались.
- А дальше что было? - вмешался Лобанов.
- Ну, попили чай. Старик, между прочим, на нее прямо не надышится. Даже разговорчивее стал. Вроде как оттаял. Потом я приглашаю Марину погулять, показать город, в театр сходить. Ни за что! Уж и Федоров ее уговаривает. Не хочет, и кончено! И вижу, что боится. Ну, я ей говорю: «Хотите втроем пойдем. С Сергеем Павловичем. Это же солидный человек», - Урманский весело подмигнул. - Такую рекламу вам выдал, куда там! В Министерстве, говорю, внутренних дел в Москве работает. Полковник.
- Ну, положим, подполковник.
- Какое это имеет значение! Я чуть «генерал» не сказал. Так вы знаете? Она, по-моему, еще больше испугалась. Ну, может, мне это и показалось. Но Федоров вами заинтересовался. Расспрашивать стал. В общем, теперь вся надежда на вас, Сергей Павлович, - неожиданно заключил Урманский.
- Это вы здорово повернули, - засмеялся Лобанов. - Он мастер по сердечным делам. Все уладит.
Сергей смущенно усмехнулся:
- При чем же все-таки тут я, не понимаю?
- Как так «при чем»? - воскликнул Урманский. - Да если мы вместе туда поедем… это же все разом решит!
- Ну знаете. Мне только этого не хватало!
- Сергей Павлович! Ну что вам стоит? Любой вечер. Не отрывайтесь от народа, Сергей Павлович!
Они еще некоторое время шутливо спорили между собой. Ужин незаметно подошел к концу.
Когда Сергей поднялся к себе в номер, было около одиннадцати часов вечера. Радио передавало из Москвы последние известия. За окном бесновался ветер. «Как-то там ребята? - в который раз уже за этот вечер подумал Сергей, - В такую-то ночь…» Он прошелся из угла в угол по комнате, не зная, чем заняться. Потом сел к лампе, достал из портфеля начатую еще в Москве книгу, но через минуту отложил в сторону. Мысли скакали с одного на другое, и смысл прочитанного не доходил до сознания. То он думал о Семенове, о его загадочном приходе, о полученном им письме и сразу начинал думать о сотрудниках, находящихся сейчас в засаде; то вспоминал рассказ Урманского и начинал думать о Марине, о том, как она странно ведет себя, о Федорове, но мысли снова перескакивали на засаду в доме Семенова…