– Равняйсь! Смирно! – гаркнул над самым ухом Браги, и неофит от неожиданности подскочил на целый метр.
– Узри, Журавлев, сего доблестного мужа, смежившего усталые очи на перекуре!
– Пиявыч – чух-чух парень! Журавлев понимает.
– Ты даже не представляешь, насколько он чух-чух, мой друг цвета хаки! Знаете, Пий Контур, я открою вам небольшой секрет… В приличной компании соблазнять подружек своих собутыльников, когда тех сморил хмельной сон, вовсе не считается большим героизмом. Отнюдь! Наоборот, за такие дела принято, как минимум, крепко бить в табло! Слышишь, ты, Парис недоделанный?
Пиявыч вздрогнул и пришибленно втянул голову в плечи.
– Ага, чует кошка, чье мясо сгрызла!
– Грызть? Грызть мясо? – оживился Журавлев.
– Не мясо. Если б мясо! Сметану! Целый кувшин нежнейшей, сладкой сметаны украла эта шкодливая и блудливая кошка!
– Грызть сметану? И мясо? Кошка? Кто есть такой «кошка»? – растерялся Журавлев.
Новичок убито вздохнул. Браги знал, что девчонка сама прыгнула к нему в постель, но решил додавить свою роль до конца – пусть прочувствует слюнтяй, что и от его действий может зависеть успех и жизнь всей группы.
– Ладно, Браги. Ну, с кем не бывает? Сам что ли так не делал?
– Про меня мы отдельно поговорим. А вот то, что ты чуть не испортил наши отношения с Оплотом – непреложный факт! Хорошо, хоть ноги успели унести, пока все не выяснилось. Хотя нет, тороплюсь… На боевых единорогах они нас за час догнать могут запросто!
Пиявыч испуганно оглянулся. И потом в течение всего дня он постоянно прислушивался к нестройному лесному шуму у них за спиной – не раздастся ли надвигающийся дробный топот копыт?
– Так вот, мой юный друг. Если оплотовцы почувствуют себя в претензии и в качества компенсации потребуют твою голову… Сдается мне, что наши пути разойдутся. Я – вперед, а ты назад. Частично. В ящике.
Пиявыч упрямо тряхнул челкой и храбро наморщил широкий лоб:
– Семь бед – один ответ. Набедокурил – готов расплачиваться. Но, Браги, клянусь тебе всем, что мне дорого…
– Ну?
– Оно того стоило! И прости, вождь, но я ни о чем не жалею!
Ярл хмыкнул.
– Ладно, герой-любовник. Покаяние засчитано. Ну что, штафирки? Рота, подъем! Хватит клопов давить, пора ногами двигать! В колонну по одному за мной шагом а-а-р-р-ш!!!
Тудр поглаживал свою густую окладистую бороду и смотрел вслед ушедшим путникам. Светляки заливали ласковыми лучами луг, прохладный ветерок взъерошивал травы. На поляне беззаботно порхали феечки. Их полупрозрачные крылышки отбрасывали вокруг разноцветные веселые искорки.
– Ну, что скажешь, Норелет? Ты теперь у нас эксперт по этой парочке? Особенно, кхе-кхе, по младшенькому.
Дриада раздумчиво пожала узкими плечами.
– Не думаю, Тудр. Это не они. Ну как два таких валенка могут быть теми, кого мы ждем, сам подумай?
– А если прокачанная до предела Мимикрия?
– Ну не до такой же степени! Один – наивный, как трехмесячный щенок, другой – твердолобый, словно обух топора.
– Э-э-эх… Да, Браги именно таков. Пожалуй, что описанию соответствует полностью. Колечко у него больно заманчивое.
– Что ж не сторговал?
– Ангельский альянс давал. Не берет.
– Значит, так тому и быть.
– Поэтому я и не настаивал. Оно им досталось правдой, не обманом или грабежом. Я это чувствую. Я – торговец. Репутация дороже прибыли.
– Получается, мы ошиблись? Перестраховщики. Их можно было отправить на Иггдрасиль? – в голосе Норелет вдруг прорезались гневные нотки. – И не подвергать ненужному риску?
Неподвижно сидевший рядом Белемар неторопливо поднялся во весь рост. С него словно упал невидимый покров усталого, сморенного чередой битв воина, и перед гномом и дриадой предстал могучий витязь, облаченный покровом вечной Мудрости. Величественный и царственный. Властный, наполненный непоколебимой уверенностью своей правоты.