Аз, конечно, подольше потешился бы этой картиной да помлел бы от вибрации, если бы в эту минуту не вмешался Этто. То ли гроссмейстеру не понравилось представление, то ли ему, не столь упитанному, как Аз, дрожь доставляла меньше удовольствия, только он подобрал выроненную Верховным Хранителем тросточку и выключил ее. Картофельные привидения мгновенно перестали трястись, а его помощник остался без приятных ощущений.
— Жаль, — сказал Аз, потирая разболевшуюся теперь голову, — это было презабавное зрелище, и чувство было замечательное.
— Промашка — вот что это было, — объявил Этто, — и притом, что касается зрелища, оно было нисколько не забавное, а вовсе даже неэстетичное. Автомату следовало бы рассчитать другое средство.
— И что теперь? — спросил Аз.
— Посмотрим, — сказал Этто.
Он подступил к Верховному Хранителю, который уже не дрожал как осиновый лист, а просто стоял изрядно обалделый, и пообещал ему обеспечить зонтиками все картофельные привидения, если они выйдут из нутра планеты, чтобы поселиться снаружи.
— Только там, — уверял Этто, — удастся устроить жизнь по законам эстетики. Здесь, внутри, это невозможно.
Все еще ошеломленный Верховный Хранитель согласился на все, однако выговорил для себя особенно красивый зонт. И даже Хранитель Табу, который больше не смел перечить, выпросил себе добавочный зонт, после чего Хранитель Самосозерцания и все остальные накинулись на Этто с той же просьбой.
— Все получат по дополнительному зонтику, — пообещал Этто. — Правда, чтобы их изготовить, мне потребуются роботы.
— Они хоть что-то понимают в зонтиках? — спросил Аз магистра. — В конце концов, эти штуки должны работать.
— С этим нам поможет автомат, для того он и предназначен.
— Когда мы отправлялись, — заметил Аз, — я бы даже представить не смог, что он у нас именно для этого, а уж сам автомат и подавно.
Преображенная планета
С помощью счетного автомата Этто с Азом создали чертежи зонтов, которые можно было наделать из наличных материалов в достаточном количестве, а затем отдали их в работу специально выделенным роботам. Так как на планете жило примерно столько же картофельных привидений, сколько людей в среднем земном городе, роботам хватило дела, а у землян оказалось достаточно времени, чтобы сделать внешнюю часть планеты подходящей для жизни, чего они, к удовольствию Этто, и добились с помощью автомата и магистерской тросточки. Железную поверхность превратили в плодородную землю, из которой стремительно поднимались растения; некогда отталкивающая планета стала симпатичнее и окуталась атмосферой, и теперь выглядела чрезвычайно дружелюбно. И когда роботы выполнили свое задание, и все картофельные привидения были обеспечены зонтиками, начался переезд.
Это было поистине редкое и столь же знаменательное, сколь и диковинное, зрелище, когда боязливые, но любопытные обитатели планеты выбрались из нее и впервые увидели настоящие небо и солнце. Но более всего они поразились дождю, который с помощью тросточки вызвал Этто в честь исторического события, а заодно — чтобы пояснить назначение зонтов. Вода, падающая с неба, оказалась выше разумения картофельных привидений, и, вместо того, чтобы раскрыть зонтики, они их побросали их и бегали туда-сюда с криками, как будто вода жгла им кожу, как огнем, и не знали, куда деваться. Азу и Этто стоило немалых трудов изловить несколько привидений и сунуть им в руки раскрытые зонты. Это наконец возымело действие. Те, на кого больше не капал дождь, стояли, словно воскресшие и переродившиеся после смерти, по-детски изумляясь и не в состоянии выразить всю свою радость от обладания зонтиком. Теперь и остальные поняли, в чем смысл этого устройства, и, вместо того чтобы носиться дальше под дождем, неистово бросились к своим брошенным зонтикам. Вскоре весь народец картофельных привидений стоял под надежным укрытием от дождя и радовался жизни.
— Нам следовало бы, — решил Этто, — объяснить им теперь пользу от дождя, но для этого потребуется солнце.
Этто поднял трость и выключил дождь. Когда появилось солнце и исчезли следы дождя, Этто объяснил картофельным привидениям необходимость чередования влажности и сухости. Но прежде чем он закончил, зашло солнце, так что ему пришлось сменить тему и, чтобы картофельные привидения не запаниковали снова, пришлось объяснять чередование дня и ночи, для чего, конечно, не хватило времени. И когда он хотел продолжать лекцию на следующее утро, ему пришлось снова сменить тему и объяснить вместо этого чередование жары и холода, потому что за ночь картофельные привидения, не успевшие так быстро привыкнуть к понижению температуры, почти закоченели. Так магистру пришлось постоянно догонять круговорот жизни, и нипочем бы ему не угнаться, если бы не он сообразил, что так он его не догонит никогда. Поэтому Этто взял свою тросточку и, получив рассчитанный Азом код, просто остановил планету. Теперь он мог спокойно объяснять, какие природные явления произошли в этом положении планеты; а когда это было сделано, он повернул планету немножко дальше и объяснил явления природы, ставшие важнейшими теперь. Таким манером Этто подстроил ход природы под удобство рассказа о ней, однако подстроить удобство рассказа под силы своих слушателей он не удосужился. Картофельные привидения, вырождавшиеся в течение тысячелетий, конечно же, не смогли сразу понять вещей, которые даже нормальному человеку ясны только тогда, когда они ему знакомы с детства. Поэтому вместо того, чтобы по мере объяснений Этто набираться ума-разума, они все больше и больше запутывались и, оттого, что уже ничего больше не понимали, захотели улизнуть обратно внутрь планеты. До этого не дошло только потому, что Аз ненароком открыл свой левый глаз, чтобы бегло взглянуть на остальные планеты этой солнечной системы.