— Об обмане зрения не может быть и речи, — воскликнул Аз, — я даже разбираю подробности. Ну и кутерьма!
— Что за «кутерьма»? — спросил Этто.
— Люди бегают в беспорядке — как муравьи, когда кто-нибудь поворошит палкой муравейник.
— Ты можешь что-нибудь расслышать?
Аз достал кусочек воска из правого уха и сунул в левое.
— Они говорят, как бегают, — прислушавшись, сказал он, — так же беспорядочно. Ни слова не пойму.
— Прекрасная задача для нас! — азартно потер руки Этто.
Аз Нап тревожно посмотрел на шефа:
— Ваша ученость, вы ведь не собираетесь наводить в кутерьме эстетический порядок? Кто знает, что еще тогда лишнего останется!
Аз всегда обращался к своему шефу почтительно, даже если думал, что тот несет чушь.
— Прекрасная задача, — повторил Этто, — у меня как раз напрашивается один любопытный геометрический порядок.
— Прежде чем расставлять людей в каком-то порядке, — предупредил Аз, — нам следовало бы сначала спросить их, отчего у них такой беспорядок.
Этто вроде бы с таким предложением согласился, потому что ничего не возразил и промолчал. Возможно, впрочем, что он просто опять углубился в свои узоры.
Аз вновь обратился к «кутерьме» и напряг левый глаз и правое ухо. И пусть он не смог ничего разобрать в подробностях, его охватило дурное предчувствие.
— Я считаю, — сказал он Этто, — нам не стоит сразу размахивать планетой у них перед носом.
— Что-что? — встрепенулся Этто.
— Соваться с лишним светилом к людям, — объяснил Аз. — Они и так достаточно нервные. Планета может стать как та капля, переполнившая чашу.
Этто ничего не сказал. Он, похоже, снова погрузился в свой узор.
— Понятно, — сказал Аз, — прячем улики за ближайшим углом и притворяемся, что мы тут ни при чем.
Он еще раз пошарил левым глазом, и вскоре подыскал подходящее укрытие — большое метеоритное облако. Аз затащил за него планету и смотал гравитационную нить.
Небеса и люди
Пристроив лишнее светило, земляне немедленно вернулись на прежний курс и, достигнув обитаемой планеты, приземлились в безлюдной местности. Этто тут же вскочил, снова азартно потер руки и вышел в открытый люк прежде, чем Аз успел выдвинуть лестницу. Аз ее поставил, спустился сам и помог подняться на ноги шефу.
Этто, кажется, и не заметил, что упал.
— Где кутерьма?
— Я посадил ракету немного поодаль, — пояснил Аз, — в целях предосторожности.
— Тогда идем, — сказал Этто, — и не забудь счетную машину.
Аз вытащил машину из ракеты, засунул ее в специально предназначенный рюкзак и вскинул на спину. Тем временем длинноногий гроссмейстер пустился прочь, покручивая в воздухе магистерской тросточкой и более не беспокоясь о своем помощнике. Нап изо всех сил пытался угнаться за Этто. Солнце тем временем сияло беспощадно, и земля совсем пересохла. Аз то и дело утирал пот со лба, и наконец разразился страшным проклятием, скинул рюкзак и уселся на него.
— Что бы мне, — воскликнул он, — при взрыве вместо глаза и уха лишиться обеих ног! Тогда шеф сделал бы мне пару искусственных, и сейчас из меня вышел бы ходок получше.
Но чего не случилось, того не случилось, и Азу пришлось, немного передохнув, продолжать путь на родных ногах. Потея, чертыхаясь и горбясь под ношей, он плелся вслед за Этто Шиком. Гроссмейстер уже исчез вдали, и Напу удавалось видеть его только левым глазом. А теперь Этто добрался до города и нырнул в царящую там сутолоку, так что и искусственной глаз помощника его потерял.
— Надеюсь, я не упущу его совсем, — пробормотал Аз, знавший бесхитростную наивность своего шефа.
Наконец Нап тоже добрался до города и стал проталкиваться сквозь толпы народа на улицах. Похоже, люди удирали из города, при этом они все время натыкались друг на друга и орали что-то так неразборчиво, что Азу стоило большого труда выцепить осмысленные обрывки и сложить их воедино. И когда выкрикиваемый ими стишок был собран, у Аза пробежал холодок по спине. Людей переполошило не что иное, как преображенный Этто квадрат неба. Они посчитали это зловещим предзнаменованием и, чтобы избежать небесной кары, требовали предать смерти всех еретиков.