— А почему, — спросил Аз, — советник из этого верховного совета бегает всюду, как бродяга, и убивает время на совершенно напрасное занятие — показывать нам дорогу?
Советник с дедушкой от души расхохотались.
— Как я мог бы советовать что-то другим, — сказал советник, все еще веселясь, — если бы сам не жил, как все другие. Ведь здесь всем хватает времени, и всем нравится ходить пешком. Вот я и хожу как все.
— Тогда для чего вы строите летучие аппараты? — продолжал вопросы Аз.
— Это вы лучше поймете, — сказал дедушка, — если взглянете на эти аппараты сами.
Земляне согласились, поблагодарили и отпустили своего проводника, раз у них, как заверил советник, теперь есть отличный новый в лице дедушки.
После того, как советник попрощался и пошел своей дорогой, дедушка сначала поводил землян по цехам, чтобы показать им отдельные рабочие операции.
— Этот завод, — пояснил он, — по виду мало чем отличается от любого другого завода, потому что и архитектура здания, и сам рабочий процесс ориентированы на здоровье людей.
— Если каждый завод так выглядит, — заметил Аз, — то они все похожи на сказочные замки, в которые люди пришли позаниматься гимнастикой. По крайней мере, все ходят в какой-то спортивной одежде, а когда кто-то давит на рычаги или что-то в этом роде — такое впечатление, что он работает с велотренажером.
— Это все одно, — подтвердил дедушка, — здесь все рабочие процессы выверены с медицинской точки зрения. Для каждого движения так настроены ритм, нагрузка и форма, что оно работает на физическое здоровье. Если раньше работа здоровье подрывала, и нам требовалась лечебная гимнастика для поправки, то сегодня, уходя с работы, мы чувствуем себя, словно несколько часов прозанимались лечебной гимнастикой. Физическая работа построена так, что требует от нас именно того, что необходимо для гармоничного развития тела. И при занятиях умственной работой мы тоже во многом оглядываемся на медицинские соображения, хотя и менее строго, потому что содержание и объем этого типа работы в основном оставлены на усмотрение работника.
— Это же прекрасно, — воскликнул Аз, — каждый делает, что угодно и сколько угодно!
— Само собой разумеется, — сказал дедушка. — Раз каждый может делать, что он хочет, то он это делает с удовольствием, и уж точно не сачкует. И то, что он делает, почти всегда отвечает потребностям общества, потому что ему нужно всего лишь нажать кнопку, чтобы выяснить в координационном центре, где в общественном процессе производства пригодятся его рабочие руки.
— А твоя работа где востребована? — спросил Аз.
— Как летчика — испытателя?
— Ну, к примеру.
Дед разжег трубку и пригласил землян следовать за ним. Сначала они оказались в круглом зале, покрытом стеклянным куполом. В середине его бил фонтан воды, падающей в большой бассейн; вокруг бассейна стояли скамейки, за ними — идущая вокруг всей комнаты живая изгородь, из которой звучало щебетание птиц.
— Здесь чувствуешь себя, как в сказочном замке, — высказался Аз.
Дед указал черенком трубки на фонтан.
— Такого в сказках нет, — сказал он, — через него в комнату закачивается озон и многое другое, включая запах цветов.
Дед вывел их из зала в склад со снаряжением, взял три запакованных рюкзака с одной из полок, взгромоздил один из них на себя и предложил Этто с Азом последовать его примеру.
— Какой легкий, — сказал Аз, — что там?
— Аппарат для полетов, — сказал дедушка.
— Поразительно! — закричал Аз. — И вполовину не такой тяжелый, как мой автомат!
— Это одно из двух требований к нему, — пояснил дедушка. — С одной стороны, он носит нас, с другой, его можем легко носить мы.
— Понимаю, — сказал Этто, надев свой рюкзак и опершись подбородком об руку, — если кто-то в дороге собрался чередовать полет и пешую ходьбу, он должен обзавестись легким летателем, чтобы пешком не идти перегруженным.
— Если я могу летать, зачем мне ходить? — осведомился Аз.
— Все станет ясно, когда мы немного полетаем, — сказал дедушка, — но лучше пойдемте на простор.
Трое вышли из здания и двинулись по луговой дорожке, которая началась прямо за воздухолетным заводом, и вскоре привела их в прелестную местность. Здесь сменяли друг друга поросшие деревьями холмы, покрытые лугами тенистые склоны, и петляющие по пологим долинам ручьи.
Дедушка тяжело ступал по тропке, уводящей вверх по склону, и как только начались деревья, остановился и снял рюкзак со спины. Указывая на долину и окружающий ландшафт, он сказал:
— С самого начала начал человек жаждет подняться в воздух, как птица, и летать над горами и долинами, реками и озерами и даже над облаками. Что же, он спроектировал и построил самолеты, с помощью которых может летать быстрее и выше, чем птица. Но стремление его остается неудовлетворенным. Сидящий в одном из этих самолетов чувствует что угодно, кроме ожидаемого наслаждения, потому что он не летает, его везут, он свободен не в воздухе, а лишь внутри аппарата. У него нет чувства, что он управляет полетом движениями своего тела, нет наслаждения от того, чтобы кружиться в высоте ради собственного каприза и удовольствия, как жаворонок, или скользить над кустами и деревьями в бреющем полете, как ласточка. Чтобы по-настоящему удовлетворить стремление человека летать, как птица, следовало построить летательное устройство, с которым мы, не запирая себя в кабине, могли бы направлять полет движением собственного тела, словно птицы.