— Ну чего пристала? Понаехали тут, все смотрят…
Ждана представила, что было бы, если бы в ее первый мир приехали взрослые и стали бы охать-ахать. Да уж.
Она протянула мальчику вишни и торопливо заговорила:
— Саша… Тебя же Саша зовут? Ты не обижайся, мои мама с папой хорошие, они в твоем мире ничего менять не будут, только посмотрят. Ведь это редко бывает, чтобы первый раз — и так удачно, даже жить можно… — Она остановилась и перевела дыхание — У меня ведь не получилось, и у всех, кого я знаю. тоже. Хочешь, расскажу?
Мальчик недоверчиво взглянул на нее, но ягоду взял.
— Валяй.
Чувствовалось, что ему неудобно, но как повежливее выставить гостью, он не знает. А может, в конце концов, стало любопытно?
Ждана вздохнула и принялась рассказывать.
Они разговаривали почти до темноты. Когда солнце скрылось за горизонтом и в прорехи крыши показались крупные, как горох, звезды, Сашка решился:
— А у меня собака есть, — прошептал он. Девочка не поверила:
— Врешь! На кораблях нельзя держать животных.
— Правда есть! Только она не на корабле, она здесь живет.
— А кто ее кормит, когда ты улетаешь? Собака ведь домашняя, ей кашу нужно варить или корм специальный сыпать, — Ждана отчаянно позавидовала мальчику.
У нее не было собаки. Когда вставал такой вопрос, взрослые очень ловко его обходили: по правилам нельзя держать домашних животных на корабле, к тому же у мамы аллергия на шерсть… Сашка кинулся к окну:
— Пойдем, покажу! И прыгнул.
Ждана подошла и поглядела на улицу — было темно, только едва-едва белели ссохшиеся деревянные ступени приставной лестницы Девочка зажмурила глаза и начала спуск.
Земля встретила ее колючей соломенной подушкой, упруго подавшейся под ногами. Тут же рядом вспыхнул светлячок, и костлявые малыиичечьи пальцы вцепились в ее руку.
Сашка помаячил фонариком:
— Туда.
Там оказался маленький деревянный домик, тщательно спрятанный в зарослях. Передним стояла красивая пластиковая чашка.
— Моя любимая, — с гордостью указал мальчик. — А родителям сказал, что сломал.
Шурша в темноте, он вывалил в емкость содержимое небольшого пакета. Ждана нагнулась — ей в нос ударил густой чесночный аромат. Котлеты, которые так хорошо готовит Сашкина мама.
— Собака, иди есть!
Откуда-то из травы выбежала черная псина с длинными висячими ушами и кудрявой шерстью, лаково блестевшей при свете фонарика. За ней, потешно семеня, бежали два маленьких щенка. Собака сунулась носом в ладони мальчика, мотнула головой в сторону Жданы и подтолкнула щенков к миске.
— А как ты ее назвал? — Девочка смотрела, не отрываясь. — А можно ее погладить?
— Гладь, она добрая. Пока еще никак, она ко мне недавно пришла. Позавчера.
— Как это — пришла? Разве ты ее не создавал?
— Не знаю. Это же мой первый мир. Я его даже не называл никак, просто — Первый Мир. Может, они тут живут. А может, они, — его голос стал глубоким и напевным, — тоже путешествуют между мирами и создают нас…
Девочка хихикнула.
Щенки быстро наелись и теперь лезли к детям на руки, довольно повизгивая. Ждана опустилась на землю возле двух угольно-черных комочков и с восторгом наблюдала, как они, играя, грызут ее пальцы.
— Ой, какие хорошенькие! Как игрушечные, только лучше. — Она пошарила в кармашке и достала завалявшийся леденец. — А сладкое им можно?
— Немножко можно, — с видом авторитета заявил мальчик.
Ждана с треском разгрызла конфету и протянула крошки щенкам.
Дымное темное небо, и в нем — белые росчерки чаек. В воздухе остро пахнет морской солью и влажным песком. Много, много воды, земля — маленькими островками, высоких деревьев почти нет…
Зато есть божественно густая трава, сочно-зеленая щетина, покрывающая сушу и отделенная от моря полосами песка и гальки.
Девочка закрыла глаза. Образы и звуки нового мира подсказывали… шумели… кричали…
— Аскера, — произнесла она. Новый мир был сотворен. Десятый по счету.
В каюте ее ждал пирог с десятью свечками.
— Мам, а когда мы снова пойдем в гости к тете Наде? Сашка уж, поди, меня перерос. — Ждана вопросительно посмотрела через плечо. Она уже два года не видела друга и скучала без Собаки. — Давай поедем к ним в гости через месяц? На ту самую первую Сашкину планету?
Рада переглянулась с отцом, присела на колени и обняла дочь.
— Мы не хотели говорить тебе, девочка…
Вмешался папа.
— Ты не сможешь сейчас попасть туда. Сашки нет больше. Он с родителями попал в аварию. А когда их нашли — было уже поздно.
Ждана вырвалась из объятий матери, распрямившись, точно пружина.
— Почему?
— Почему не сказали? — Папа задумался. — Ну… ты же все равно скоро повзрослеешь и не сможешь путешествовать по чужим мирам.
Девочка опрометью кинулась в лес, туда, где по ее представлениям проходипа кратчайшая тропинка до космодрома.
Собака! Как же теперь Собака! Щенки же тоже должны вырасти, и тогда они не смогут уйти из Сашкиного мира в общий!
Ждана бежала, как будто за ней гнались по пятам голодные тигры из ее третьего мира.
Внезапно гладкую дорожку перегородил тонкий ствол молодого деревца. Девочка запнулась, упала и покатилась по траве. Сил двигаться уже не осталось, и Ждана, перевернувшись на спину, стала просто смотреть в небо. Лохматые облака сложились в огромную межзвездную собаку. Махая кудрявыми ушами, она летела вслед за своими щенятами.
Когда беглянку нашли родители, она заявила:
— Я никогда не заведу собаку. Если я умру, ее некому будет кормить.
Ждана сидела в глубоком кресле. Шлем привычно облегал голову. В голове царила пустота, хотелось побыстрее скрыться от всех, и от самых близких — особенно.
— Ты точно сможешь? — услышала она полувопрос-полуободрение от папы.
— Да, — просто ответила она.
И вновь — знакомое ощущение полета-поиска, перебор всего узнанного, всех снов и желаний.
Почему-то ей вдруг стало тоскливо и одиноко. Представилась дорога. Рельсы, уходящие за горизонт.
Экран перечеркнули рельсы — слева направо.
— Жданка! — закричала мама. — Давай, попробуй еще!
Экран побелел, словно его задернули полупрозрачной кисеей, а потом в светлом мареве проступили те же рельсы, только справа налево.
— Взрослеет, — вздохнул папа.