Перри Мейсон сидел в кабинете у Поля Дрейка. Поль Дрейк покачивался в скрипучем вращающемся кресле за обшарпанной конторкой. У дальней стены на стульях с жесткими спинками неловко сидели двое мужчин.
— Зачем тебе это понадобилось? — спросил Поль Дрейк.
— Что понадобилось? — осведомился Мейсон.
— Чтобы я отозвал ребят.
— Просто я узнал все, что нужно, и не хотел, чтобы ребят застукали в тех местах.
— А что в тех местах произошло? — поинтересовался Дрейк.
— Не знаю, — ответил Перри Мейсон. — Я даже не знал, что что-то должно произойти, но подумал, что на всякий случай неплохо бы отозвать соглядатаев.
— Послушай, — проворчал Дрейк, — в этом деле ты мне о многом не сообщаешь.
— Неужели? — спросил Перри Мейсон, зажигая сигарету. — Я-то считал, что это твое дело — узнавать и сообщать мне, а не мое — узнавать и сообщать тебе. Это те двое, что следили за домом?
— Да. Слева Эд Уилер, другого зовут Джордж Доук.
Перри Мейсон обратил на них взгляд.
— В каком часу заступили, ребята? — спросил он.
— В шесть.
— И оба все время были на месте?
— Большей частью. Раз в четверть часа кто-то один ходил звонить.
— А где вы, приятели, прятались? Я вас не видел, когда приехал.
— Зато мы вас видали, — ухмыльнулся Уилер.
— Так где вы скрывались? — повторил Мейсон.
— От дома не так уж близко, — признался Уилер, — но оттуда видели все, что происходит. У нас были ночные бинокли, и мы сидели в укрытии. Если спуститься на полквартала, пустой дом; там мы и сидели, в одной из комнат.
— И не спрашивай, как они туда попали, — произнес Поль Дрейк, растягивая слова, — это профессиональная тайна.
— Хорошо, — согласился Мейсон, — пусть каждый хранит свои профессиональные тайны. Я хочу, ребята, чтобы вы рассказали все, что видели, ничего не опуская.
Эд Уилер вынул из кармана пальто записную книжку в кожаном переплете, полистал ее и сказал:
— Мы заступили в шесть часов. Примерно в четверть седьмого из дома вышла Тельма Бентон, экономка.
— Через парадную или через заднюю дверь? — спросил Мейсон.
— Через парадную.
— Хорошо, и куда же она направилась?
— За ней заехал в «шевроле» какой-то мужчина.
— Номер заметили?
— А как же — 6М-9245.
— Тип кузова — «купе», «седан» или «родстер»?
— «Купе».
— Прекрасно. Дальше.
— Затем все было тихо — никто не приходил и не уходил, и так до двадцати пяти минут восьмого. Вообще-то чуть позже — почти до семи двадцати шести, но я округляю. К дому подъехало такси в шашечку, из него вышла женщина.
— Номер такси записали?
— Нет. Парковый номер стоял на дверце кузова, его было легче разглядеть, чем регистрационный, его я и записал.
— Что за номер?
— 86-С.
— Вы не могли ошибиться?
— Исключено. У каждого из нас было по биноклю, мы оба видели номер.
— Верно, — заметил второй сыщик громким голосом. — С номерами и всем прочим в том же роде можете на нас положиться.
— Хорошо, продолжайте, — сказал Мейсон.
— Значит, женщина вылезла и вошла в дом, а такси уехало.
— Ждать не стало?
— Не стало, но вернулось через двенадцать минут. Судя по всему, женщина отослала водителя с каким-то поручением и наказала вернуться.
— Дальше, — сказал Мейсон. — Давайте про женщину. Как она выглядела?
— Точно не скажем. Одета хорошо, сверху — пальто из темного меха.
— Она была в перчатках?
— Да, в перчатках.
— Лицо разглядели?
— Не очень. Понимаете, к тому времени уже стемнело. Под уличным фонарем довольно хорошо было видно такси, но та сторона, где она вылезла, была в тени. Она быстро прошла по дорожке к парадному и вошла в дом.
— Позвонила?
— Да, позвонила.
— И долго ждала?
— Нет, открыли через пару минут.
— Фоули, похоже, ее ожидал?
— Не знаю. Она пошла к дому, немного постояла перед дверью и вошла.
— Минуточку, — остановил его Мейсон. — Вы говорите, она позвонила. Как вы можете знать?
— Я видел, как она наклонилась у двери, и решил, что она нажимает на кнопку.
— А не могла она открыть дверь ключом?
— Да, могла и ключом, — согласился Уилер. — Если подумать, это она, может, и сделала. Я решил, что она позвонила, потому что ожидал, что она должна позвонить.
— Это случаем не могла быть Тельма Бентон?
— Вряд ли. Когда Тельма Бентон уезжала, на ней было другое пальто. А на этой — длинное черное меховое.