Японская общественность почти не проявляет политического давления на правительство, чтобы обратиться к проблемам индустриального загрязнения, и несколько судебных процессов главным образом неэффективны и затянуты в десятилетия задержки. Центральное правительство и местные органы власти в больших долгах после десятилетий финансирования массивного строительства и занятий бессмысленным делом, и не могут предоставить ответственность за контроль или избавление от токсических выбросов. Агентство по охране окружающей среды сдалось прежде, чем оно даже начало бороться. Не будет никакой очистки.
Можно рассмотреть эту проблему непосредственно как ядовитый побочный продукт образования Японии. Студентов в японских школах заставляют запоминать огромное количество фактов, намного больше, чем это требуется от студентов в других странах, и они также учатся быть послушными и прилежными рабочими. Система, которая преподает студентам слишком много фактов и неоспоримое повиновение, была удивлением и завистью для многих авторов, пишущих о Японии. Но есть огромные упущения. Низкий приоритет важных вещей в национальном списке для производственного успеха. Экологического сознания нет в японском учебном плане. И каков результат? Мэйсон Флоренс, американский житель Киото и автор Городского Гида Киото, говорит: «В Штатах есть отрицательный стимул, чтобы сорить. Если Вы бросите сигаретную пачку или что-либо из окна, есть хороший шанс, парень или девушка рядом с Вами скажет: «Эй, ты что?!!»» В Японии все не так. Бутылки и старые холодильники, кондиционеры, автомобили и полиэтиленовые пакеты заполнили проселочные дороги линиями барахла. Пластмассовые бутылки загромождают пляжи. Как Мэйсон говорит: «Поезжайте на холмы Китаяма [к северу от Киото], и Вы увидите мусор всюду. Это было бы невероятно, например, в Колорадо». Или в сельской местности большинства стран Европы. Или в Сингапуре или Малайзии.
Другим предметом, который, определенно, не преподают японские школы, является социальная активность. У групп граждан в Японии есть трогательно маленькие общества и бюджеты. Например, у Гринписа 400 000 участников в Соединенных Штатах, 500 000 в Германии, и только 5 400 в Японии. У Всемирного фонда дикой природы менее 20 000 участников в Японии против миллионов в Соединенных Штатах и Европе. Это определяет беспомощность в целом. Как подчеркивает профессор Хэзегоа Коичи университета Тохоку: «Группы охраны окружающей среды Японии не настолько влиятельны, чтобы воздействовать на процесс выработки стратегии, в отличие от их Западных коллег».
С другой стороны правительственные учреждения на высоком уровне поддерживают пропаганду за общественный счет, чтобы поддержать программы, как мы видели в случае строительства. В октябре 1996 года газеты рассказали, что Речное Бюро Строительного Министерства собрало ¥47 миллионов с десяти национально финансируемых фондов под его собственной юрисдикцией, чтобы заплатить за связи с общественностью, которые включали в журналы рекламные объявления, предупреждающие относительно риска массивных дождей и наводнений, серии событий, ознаменовывающих столетие современных способов управления потокамии в Японии. А также для фининсирования двух международных симпозиумов по водным ресурсам и борьбе с наводнениями. Само собой разумеется, не было сказано, что отставные бюрократы Речного Бюро служили в комиссиях тех фондов. И при этом не было упомянуто, что те же самые чиновники держат акции в компаниях, у которых есть контракты, чтобы управлять дамбами, направляя миллиарды иен непосредственно в их собственные карманы.
Полноцветная реклама, спонсируемая Электрической Ресурсной Строительной компанией, в популярном еженедельнике Shukan Shincho в декабре 1995 года, была типична для пропаганды. Перед изображением больших гидроэлектрических стендов дамбы привлекательная г-жа Аояма Йошиио, путешествующая в горах живописной Вакаямы. "Ах", - говорит г-жа Аояма в тексте. «Что за прекрасные деревья кедра! За ними так хорошо ухаживают, что их стволы, лишенные дупел, растут высоко, прямо к небу. И здесь такая богатая вода! Конечно, это результат высокогрного ливня. Это просто прекрасно для электростанции!» Когда она достигает конечной точки своего путешествия, Дамбы Икехара, она восклицает: «Мой Бог! Нет ни капли воды в реке с другой стороны дамбы. Когда я заинтересовалась, куда делась вода, мне сказали, что она теперь срезает путь через реку с другой стороны дамбы. Где была старая река», - восклицает она с восхищением, - «теперь спортивный сад и места для отдыха». Одно из этих мест для отдыха - поле для гольфа, которое электроэнергетическая компания любезно внедрила в деревню, когда построила дамбу. «Если бы я знала о поле для гольфа, то я приехала бы днем ранее», - завершает г-жа Аояма.