Заправляя несколько прядей волос за ухо, повернулась в сторону окна, в попытке понять, почему так бодро начатая фраза закончилась сомнением. Искренность- то самое доброе чувство из сказок, не правда ли? Вот только в мире, где лукавство словно костыль подпирает действительность, это скорее дефект, чем достоинство.
Всё просто. Как можно знать человека, который намешал в себе столько, что сам себя не знает?
Который раз за разом ловит себя на том, что при собственном описании эти самые друзья говорят почти всегда невпопад.
-Ладно, допустим ты прав. Обилие людей не означает то, что кто-то действительно может знать самую суть. Выходит, игра во влюблённость? Или придумал что-то получше?- вскинула бровь, ожидая ответа.
-Не допустим, а прав. И не будет никакой игры во влюбленность, зачем? - недоумение сквозило в его тоне, даже глаза чуть расширились от удивления.
-Ты либо глупая, либо глухая, либо насмотрелась и начиталась шпионских романов. На черта вся эта конспирация!? Я же сказал четко: меня наняли, чтобы тебя украсть, а потом наняли, чтобы присматривал - слово “защищал” так и не вырвалось с его губ.
-Ты думаешь до меня дойдёт, если будешь повышать голос? Сообщаю, заложенные уши не способствуют ускоренному пониманию, тем более, что услышала я тебя с первого раза,-слегка недовольно сморщилась, вновь переводя взгляд на собеседника.
-Меня совершенно не прельщают ни шпионские игры, ни в целом эта ситуация, что одним росчерком ломает мне жизнь. Но это новая реальность, к которой необходимо приспосабливаться. А значит и придумывать для всего этого цирка декорации. Я хоть и не люблю людей, но всё же живу в их окружении. И вдруг появившаяся рядом новая личность требует “легенды”. Я же им не начну всю эту занимательную историю рассказывать, поэтому наши “показания” должны сходиться,- терпеливый вздох и испытующий взгляд, словно попытка разговора с иностранцем на его языке, который знаком лишь на элементарном уровне.
-Раздражает. Я не буду рядом с тобой рука об руку ходить. Я же сказал присматривать. Это значит, что буду где-то рядом. В случае острой необходимости. Тебя никто убивать не планирует. А в любой другой ситуации мое присутствие поблизости не обязательно, - любой другой может и вошел в ситуацию, был бы более мягким и отходчивым. Может даже терпеливым. Только вот “других” кандидатур не было.
-Одна из причин, почему я здесь - чтобы ты не шарахалась, если увидишь вдруг в толпе меня. И без вопросов пойдешь со мной, если скажу. И да, твоя жизнь уже не будет как прежде. И терпеть меня нужно будет всего неделю, потом приедет, сам все расскажет, - щека дернулась, как от зубной боли, едва вскользь упомянул того, кто был виновником этих побоев на лице.
-Хотя в упор не пойму, почему сам не приставил к тебе свою охрану… - риторический вопрос был адресован куда-то в воздух.
-Видимо есть какие-то вопросы, что недоступны даже тебе,-съехидничала, но уже переведя взгляд на прозрачную дверь, в некой бдительности и явном нежелании внезапных посетителей.
Вопросы хотелось решить здесь и сейчас, хотя бы те, ответы для которых были доступны.
-А так отлично, выход, что устроит каждого, идиллия,- тихий смешок, с ноткой горьковатой задумчивости.
-Нарываешься. - рыкнул, приблизив свою голову слишком близко. Пристальный взгляд еще минуту задержался на твоих глазах. Рука дернулась, но лишь для того, чтобы сжаться в кулак.
-А в общем я сказал, что хотел, можешь дальше собирать свой гербарий, - развернулся, медленно продвигаясь к выходу, пропадая опять со звуком колокольчика.
-Всего то и стоило - пропить успокоительное. Но, вероятно, и оно б не помогло,-хмыкнула, подходя чуть ближе к вазону с лилиями, словно с каким-то врожденным стремлением к идеалу, стремясь закончить диалог логичным выводом.
Казалось, всё, что волнует душу- это уровень воды, доступный лилиям.
Вот только дрожащие кончики пальцев говорили ясно. Так быстро произошедшее не забыть. Как и не избавиться от привкуса надвигающихся неприятностей.
***
Макс сдержал своё обещание со всей возможной тщательностью. Его присутствие было практически неощутимо вот уже третий день.
“Практически” потому, что чувство преследования въедалось под кожу хуже любой отравы.
Человек привыкает ко всему. Привыкает или ломается, таков закон эволюции.