— Да! — воскликнула Сара, гордясь своим упорством. Кончиками пальцев ей удалось перевернуть коробку на бок, чтобы получше ухватиться. Места внутри едва хватало, поэтому она раскачивала коробку взад-вперед и наконец вытащила, крепко зажав в руке. Затем легонько встряхнула — и поняла, что внутри что-то есть. Сара переборола желание прямо здесь открыть жестянку и направилась назад к дому. В лунном свете дорогу было хорошо видно.
С половинчатой дверью пришлось повозиться, но в конце концов Сара водрузила находку на деревянный комод, который и без того уже ломился от разномастных чашек и тарелок. Она затопила маленький, но прекрасно работающий камин поленьями, которые сын мистера Суини оставил в плетеной корзине у очага, и потянулась к коробке. Та была на удивление чистая, не считая легкой зеленцы по краям. Да, дупло дерева оказалось прекрасным хранилищем — но кто знает, сколько эта шкатулка там пролежала? На верхней крышке — клетчатый узор, никакой гравировки или логотипа. Сара уселась на коврике перед камином и с силой потянула крышку, та поддалась. Потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что перед ней. Ткань вроде кружева, сквозь которую просвечивало что-то красное. Сара осторожно приподняла ее, и кружево немедленно разошлось на нитки, обнажая жалкие остатки того, что когда-то явно было величественным одеянием из золотых нитей. Внутри лежала книга, а на ней — кремового цвета конверт с темно-синей каймой. Сначала Сара открыла конверт и с изумлением обнаружила потертый от времени билет на трансатлантический рейс судоходной компании «Кунард Лайн» из Куинстауна в Нью-Йорк. Она поискала дату — 1911 год. Сара не могла поверить своим глазам. Она вертела билет в руках, а в голове зародилась уйма вопросов; главным образом она не понимала, почему билет не использован? Наконец она отложила билет на коврик и сосредоточилась на красном кожаном блокноте. Может быть, внутри найдутся ответы? Открыв первую страницу, она всмотрелась в строчки, написанные размашистым почерком: «Дневник Анны Батлер».
День святого Стефана
1910 год
Зимняя луна не дает уснуть, но я не против — ведь теперь я могу доверить свои мысли бумаге. Рождество доставило мне много радости (как и подарок — этот дневник), и, хотя оно было только вчера, кажется, будто с тех пор минули недели. Но я забегаю вперед!
Утро началось, как всегда, со встречи с Бетси. Не уверена, что ей есть дело до человеческих праздников, и все-таки я пожелала ей веселого Рождества, согревая ладони, прежде чем хорошенько подоить ее. Вот уже много лет нас с ней связывает неизменный утренний ритуал, и, хотя в это утро я ощущала волнение и невольно напевала рождественский гимн, тепло тела Бетси и ее ровное дыхание вселяли покой в мое сердце. Я прислонилась лбом к ее упругому толстому животу и, наверное, заснула бы прямо так, если бы она не переступала с места на место, стуча копытами по полу.
Прошлой ночью я почти не спала — так хотелось скорее украшать дом остролистом и плющом и зажигать рождественскую свечу. Кто-то наверняка скажет, что в восемнадцать лет уже неприлично с таким предвкушением ждать праздника, но мама и папа всегда готовят для нас что-нибудь особенное. Это мое любимое время года: еда, гости и веселье. Все в приподнятом настроении, в воздухе разлито волшебство.
Я легонько похлопала Бетси по заду, давая понять, что она отлично поработала, и подняла ведро. Молоко плеснуло за края, и на земле осталось несколько капель. «Это для Доброго Народца», — повторила я вечную присказку и поторопилась пересечь двор, чтобы вернуться в тепло.
Наш дом гармонично вписывается в окружающую обстановку; отец любит говорить, что дом будто вырос из-под земли. За ним начинается небольшой подъем, и этот холм защищает нас от северного ветра, а живая изгородь вдоль подъездной дорожки (которая переходит в главную дорогу) почти скрывает дом из виду. Домашние уже вовсю готовились к предстоящему празднику. Огонь в камине разгорался, наполняя комнаты ароматом сосновых шишек, которые мы небольшой кучкой сложили возле очага. Мама забрала у меня ведро, сняла черпаком сливки, чтобы каша получилась повкуснее, а я села за стол со своими братьями — Патриком, Томасом и маленьким Билли. Мы тут же принялись показывать друг другу, какие подарки нам принес Отец Рождество, и я с гордостью продемонстрировала всем свой новый дневник.