Многие существа слушали вождя Союза Существ с неподдельным интересом, остальные же дремали, тихо позёвывая. Цицикар, недовольный подобным отношением к речи, молча делал знаки воинам, чтобы те разбудили дремавших соседей. — А армия? Инженерные произведения искусства в руках у храбрых защитников Родины были сильнее всех некачественных устройств с множеством недоработанных технических решений наших врагов! Конечно, в подобных устройствах виноваты были не иностранные мастера, а жадность правящих классов и распространённая коррупция — два бича стран с империалистическим устройством. В любой стране и у любого вида существ есть свои гении, вопреки идеологии видистов о превосходстве истинных однохвостых видов. Наши верные соратники — Анхео, Винрэ и другие — не раз помогали нам и очень часто получали от нас помощь, что тесно сплело наши страны в один Союз, не боящийся ни гоблинов, ни троллей, ни игнов, ни людей, ни кого другого. «Нерушимый союз!» называли нашу Родину... Наивные надежды. — Воины понимающе вздохнули. Собкар долго помолчал, о чём-то задумавшись. Затем отрывисто продолжил:
— Очень трудно делать два дела сразу — воевать и работать. И с этим бы справились, если бы не иное обстоятельство: подрывная деятельность. Даже среди наших соратников были те, кто завидовал жителям гоблинской империи, ведущим красивую жизнь. С этого и начался развал — появилось много перебежчиков в гоблинскую империю. А там им давали задаром всё что угодно: личный каменный дом, вкусная еда, хороший отдых... Также получилось, что появились среди нас те, кто стал открыто ругать Союз Существ и требовать разрушить его до основания и перестроить по подобию гоблинской империи! Сильно уменьшилось число воинов и рабочих — наши армии стали подаваться напору вражеских сил и вскоре почти все наши соратники были захвачены в рабство. А что гоблины и тролли? Они собрали всех перебежчиков из ранее подаренных домов и сделали рабами, как тех, кто сражался против империи... Теперь от наших бесчисленных народов остался бесстрашный Совет Древних Существ, наша недавно образованная армия, то есть вы, и, может быть, несколько отдельных отрядов из пяти иль трёх созданий... Анхео, державшийся дольше Союза Существ, должно быть, захвачен Реги, отправившимся со своей армией в её пустыни два года назад; Винрэ же находится от нас так далеко, что для сообщения с ней нужно построить водный передатчик-приёмник или планер. — Собкар замолчал. Его глаза внимательно разглядывали всех не спящих воинов. Одни тихо делились восхищением от прослушанной речи; другие — чутко ждали продолжения речи; но большинство погрузилось в тяжёлые думы... Бонкар и Цицикар слушали Собкара с особой внимательностью. Казалось, они впитывали в себя каждое слово и делали только им известные выводы. Бонкар хотел остаться в глазах своих соратников великим и неподражаемым бойцом всех времён и народов. Такое мнение о нём сложилось ещё в начале жизни в плену. Бонкару были известны многие приёмы в фехтовании шашкой, а также он имел хорошую физическую подготовку по сравнению со своими товарищами по несчастью. Собкар, по мнению Бонкара, поколебал его авторитет у соратников. Подобное умозаключение не давало красному ящеру покоя, и он пытался доказать своё превосходство над другими по физическим и моральным качествам. Собкар же, рассказывая о великих делах, имел намерение увеличить знания всех воинов, сидевших рядом, и Бонкара в частности. Шашечник никак не мог понять одной относительно простой истины: Собкар — его учитель, а учитель должен быть лучше своих учеников в каком-нибудь деле, иначе он не смог бы ничему научить.
Цицикар внимал каждому слову Собкара совсем по другим причинам. Этому велоцираптору хотелось знать о всех делах, происходящих в мире. Он считал, что в будущем это поможет ему хорошо ориентироваться в обстановке и принимать правильные решения. Также ему просто нравилось слушать сильный голос Собкара и слышать в нём такие серьёзные слова, как «Совет Древних Существ», «Гоблинская империя» или сатирические, как «жирный барон».
Сыктывкар слушал всё со свойственным ему спокойствием. Речь вождя Союза Существ его, конечно, интересовала, но велоцираптор не придавал ей особого значения. Сыктывкар — один из важных членов совета и немало слышал не менее серьёзных, информативных и длинных речей. Но смысл того, что говорил Собкар, он понимал очень хорошо, и информация до него доходила полностью. Те слова, которые очень нравились Цицикару, Сыктывкар, казалось, и не замечал, но в глубине его души они тоже находили отклик.