Возле одной тонкой сосны стояли семь лучников и стреляли по противоположной сосне из самодельных и взятых из оружейной лавки луков, ловко вынимая из колчана стрелы. Таким мастерством могли похвастаться только они: на точный выстрел вместо восьми секунд эта семёрка затрачивала пять. Дриндринкар с плохо скрываемой завистью смотрел на их стрельбу и, не выдержав, сам пустил стрелу, легко расщепившую чужую во время полёта.
В общем: только послышалась команда «Подъём!», все стали заниматься своими делами. Все эти занятия заключались в отработке новых (и не очень) навыков, а также долгих соревнований в этой отработке. Собкар не раз себе задавал вопрос: «Хорошо ли это?»: с одной стороны, любо-дорого посмотреть на соревнования: сила, ловкость, хитрость, энергия и выносливость! Но с другой... Соперничество, даже разбавляемое взаимовыручкой, может разъединять воинов, а ключевое качество в любое время: единство...
Цицикар, не принимавший участия в утренней «зарядке», нетерпеливо переминался с ноги на ногу и, не выдержав, нервно попросил Собкара начать настоящую утреннюю зарядку. Вождь Союза Существ громко скомандовал «Стройся!». Тот, кто слышал оглушительный бас без единого хрипа Собкара полтора года назад, мог бы с уверенностью сказать, что в мире не может быть сильнее голоса. Но теперь, спустя полтора года, вождь Союза Существ так натренировал свои голосовые связки, что прошлые его речи казались слабыми и тихими по сравнению с нынешними.
Воины в построении тоже достигли немалых успехов: не прошло и двух секунд, как по краю поляны вытянулся строй мрачных носорогов, хитро улыбающихся велоцирапторов, гордых корнагов, болнагов, ящеров и севших на задние лапы телесных лягушек. И куда подевался тот азарт, с которым они начинали утро: всё ушло на главное — дисциплину. Собкар серьёзно окинул взглядом армию и что-то шёпотом спросил у Цицикара с Сыктывкаром, стоявших по обе руки от вождя Союза Существ. Затем ящер снова посмотрел на неподвижно стоящих воинов и строго произнёс: «Начнём с разминки... Хотя... Ты, ты, ты и ты — за едой!». Ещё с начала второй зимы на охоту за кабанами и ключевой водой ходили пять лучников и один носорог, но теперь всё изменилось: три лучника с одним алмазным носорогом могли легко справиться с поставленной задачей.
Когда добытчики еды скрылись в зарослях молодых сосёнок, все воины, не ожидая команды Собкара, разобрались по поляне и стали разминать шею, руки, ноги (или хвост), кисти, тазобедренные суставы... Даже носороги пытались размять свои ноги, покрытые плохо гнущимися пластинами. Те, кто полностью размялся, вставали на свои положенные места на краю поляны. Через полчаса все воины неподвижно стояли на своих местах, а Собкар, дождавшись нужного времени, дал сигнал к началу силовой части учений.
Эта часть состояла из нескольких подходов с передышками по одной-две минуты. С самого начала учений Собкар показал несколько упражнений, развивающих разные мышцы: отжимания — мышцы рук, приседания — мышцы ног, пресс — мышцы пресса... От некоторых упражнений освобождались разные существа. Телесным лягушкам, велоцирапторам и носорогам давали всё это время бесшумно побегать по расчищенной трассе. Остальным же приходилось туго: силы были на исходе, а ранее беспрекословно подчинявшиеся конечности начинали сжиматься в неподходящий момент. Поначалу Собкар любил подобно другим тренерам и командирам гордо стоять возле измождённых воинов, изредка давая нужные команды. Но у вождя Союза Существ было две причины, склонившие Собкара трудиться наравне с воинами: долгие бои прошлого выработали в нём привычку, подобную рефлексу — не находиться без дела, когда кто-то другой действует. Вторая: рядовой должен чувствовать не только разницу между собой и командиром, но и согласие, появившееся благодаря общей идее и... общим трудностям, которые им нужно преодолевать.
Наконец прозвучала долгожданная команда из уст Собкара: «Всё!», и все (Собкар не был исключением) моментально повалились в густые заросли травы. Казалось, прошло несколько часов после начала силовой нагрузки, но было всего восемь утра: солнце только поднималось из-за макушек сплетавшихся сосен. Набор и порядок упражнений, казавшиеся случайными, были чётко расписаны на вечерних разговорах Собкара с армией и полностью основывались на физических возможностях воинов. Поэтому никто даже не спорил с Собкаром, когда тот говорил, какие упражнения делать: все и так знали.