— Ты изменилась, — заметил он, словно только это и делало меня другой.
— Не совсем. Я лишь поняла, что не могу контролировать всё, поняла, что ты и этот мир не враги. Ты и Райдер помогли понять разницу между тем каков настоящий народ фейри и теми, версию которых нам рассказывали в Гильдии. О том, что фейри — монстры, питающиеся от людей и убивающие их. Она это еще не поняла, Ристан. Ее мир только что разрушился. Когда это произошло с моим, у меня был тот, который меня хотел. Тогда я была глупой, и мы оба это знаем. Но этот мир, — я улыбнулась дочери, — этот мир дал мне их.
Он посмотрел на Калиин, а затем вновь на меня.
— Она успокоение для меня, а я ее защитник, — тихо прошептал Ристан. — Она практически идеальна, — заметил он и поцеловал ее в макушку, прежде чем передать ее мне и направится на выход. Но дойдя до двери остановился и обернулся. — Не вмешивайся в мои дела с библиотекаршей. Я лишь один раз попрошу тебя, Синтия, отступиться и оставить все, как есть. Лишь я буду решать, что делать с Оливией. Помни, если бы я плохо разбирался в людях, при нашей первой встречи убил бы тебя. Я не раздумывая мог убить тебя в лабиринте Темной Крепости. Всем нам было приказано убить тебя, если бы ты стала раздражать. Поверь, а ты стала, и я понимал это. Мы все должны были беспрекословно следовать приказам. Но сейчас, я рад, что нашел возможность обойти этот приказ. Я не сужу людей и не делаю поспешных выводов, как вы с Райдером. Ситуация с Оливией касается только меня, и лишь я буду поступать, как пожелаю нужным.
Когда он ушел, я улыбнулась Калиин, которая закрыла глазки но продолжала причмокивать губками.
— Нет, Калиин, не практически, ты прекрасна.
— Кажется, ему лучше, — произнес Райдер, заходя в дверь, которая вела в нашу спальню.
— Не меньше, чем он притворяется.
— Ты слишком молода, чтобы быть такой мудрой, — заметил Райдер, подходя ко мне. — И ты права.
— Хотела бы я так думать, — проговорила я, прокручивая в голове всё, что сказала Ристану.
— Наша дочь прекрасна. — Он лукаво улыбнулся.
— А ты, фейри, такой при-и-и-ду-у-у-уро-о-ок! — поддразнила я его и улыбнулась в ответ.
— Прошу, оставь Ристана. Он тоже прав. И далеко не дурак, чтобы девчонка не сделала или заставила его чувствовать, это потрясло его до основания, и ты не сможешь это исправить. У нас и так достаточно проблем с Древом и льдом, в которое оно завернуто, — произнес Райдер, обнимая меня, держащую нашу дочь.
— Я тоже думаю, что ты умен не по годам. Ты старее грязи, но все еще в здравом уме, — пошутила я с озорной улыбкой.
— Думаю тебе пора преподать очередной урок.
— Обещаешь? — спросила я, но мальчики заулюлюкали, и мы улыбнулись. Жизнь не будет такой простой, чтобы угнаться за этими тремя или их спасением. — Я боюсь, — от этого признания в моем горле появился ком. — Я не могу их потерять, никогда.
— Мы не потеряем, — произнес Райдер, целуя меня в лоб, и улыбнулся, когда Калиин агукнула и потянулась к нему.
Глава 29
Мы пришли к Древу сразу после того, как его заморозили, и до сих пор не нашли способ его разморозить.
Все наши друзья и союзники искали ответы, люди штудировали книги с заклинаниями и оставшиеся исторические архивы в поисках какого же типа заклинание могло заморозить Древо или хотя бы какое существо способно на это.
Чтобы убедиться, что мы ничего не упустили, Калиин осмотрел человеческий доктор и поставил диагноз: задержка в развитии. После чего чуть не задохнулся, так как Райдер сдавил ему горло.
Время было не на нашей стороне, и хотя сотни существ искали способ разморозить Древо, казалось, его было невозможно найти.
Я держала Калиин на руках, когда в комнату вошел Ристан, немедленно ища ее взглядом.
— Ей не становится лучше, — прошептал он. — Только хуже.
— Да, — шёпотом ответила я, пытаясь сдержать слёзы. Дану предупреждала, что у нас лишь пара недель, прежде чем нужно принести детей к Древу или последствия могут стать печальными, что и разворачивалось на наших глазах. Мое сердце разрывалось на мелкие части.
Я теряла ребенка и не могла этому помешать. Никто не мог. Какая польза быть богиней, когда ты не в состоянии спасти свою дочь?
— Мы должны оживить Древо, — произнес он, облокотившись о стену. — Дану знает, как это сделать?
— Если бы знала, думаешь я бы не приступила бы к работе? — съязвила я, гневно утирая слезы. — Прости, — смягчилась я, когда он закрыл глаза от моей ярости.