В полусне я, спотыкаясь, бреду по все еще темной комнате, пользуюсь ванной, затем чищу зубы. Наверное, это хорошо, что я встала. У меня будет больше времени для чтения!
Но когда я возвращаюсь в свою спальню, чтобы взять с тумбочки свой ридер, мужчина в моем личном пространстве резко останавливает меня.
Это Раш Гаррисон в моей постели?
Восходящее солнце, только начинающее просачиваться сквозь шторы, говорит мне «да». Это действительно так.
Внезапно я полностью просыпаюсь. Мое сердце бешено колотится. Боже, он провел здесь ночь. В моем доме. В моей постели. Что мы делали, и почему я ничего из этого не помню? Черт возьми, я хочу этого. Это было эпично, верно? Это должно было быть…
Я прокручиваю воспоминания сквозь винный туман, и одно воспоминание сразу же проникает в меня. Просто есть некоторые вещи, которые девушка никогда не забудет, независимо от того, сколько влкоголя она выпьет.
Я думаю о тебе. Я хочу тебя. Я мечтаю о тебе. Я мастурбирую от мыслей о тебе. Я бы с удовольствием поцеловал тебя. Я бы убил, чтобы трахнуть тебя.
Раш все это сказал. Мне. Это был не сон.
Да, и что я сделала? Я, черт возьми, была в отключке.
Замечательно.
Китти Пай трется о лодыжки, мечется между ними и смотрит на меня с печальным мяуканьем. Поэтому я мчусь на кухню и открываю банку с кормом для котенка. Она идет прямо за мной.
– Я не знаю, как ты это ешь, – говорю кошке, выкладывая еду в миску. – Пахнет ужасно.
Но она невероятно счастлива, когда ныряет мордочкой вперед, очевидно, не заботясь о моем мнении.
Когда я бросаю ложку в кухонную раковину, то замечаю пропавший нож. Когда он появился? Где?
Имеет ли это значение сейчас? Супергорячий Раш Гаррисон лежит в твоей постели и умирает от желания заняться с тобой сексом. Чего ты ждешь?
Кульминационный момент, я думаю. Но, может, и нет.
Я спешу обратно по коридору и замечаю Раша, выходящего из ванной, с выражением лица, которое я не могу расшифровать. Но потом я не могу думать, потому что понимаю, что единственное, что на нем еще надето, – это темные боксеры. Все остальное его тело – это загрубевшие выпуклости и покрытые тату мышцы. Его плечи выглядят так, будто они могли бы удержать весь мир и все еще иметь запас сил. Солидная ширина его широкой груди сужается до пресса, на котором так много кубиков, что я теряю счет – вместе со способностью говорить. Мой рот приоткрывается, а взгляд продолжает скользить вниз. Все в нем такое мужское и обнаженное. И жесткое. Нельзя отрицать, что он рад меня видеть.
Я сглатываю.
– Ванесса?
Он знает, что я таращусь. Как унизительно.
Мне удается каким-то образом опустить взгляд на пол.
– Доброе утро.
Мои ноги оказываются в фокусе вместе с чем-то совершенно ужасающим – сосками. Прошлой ночью, перед тем как заснуть, я накинула первое, что смогла найти, старую, поношенную майку – и ни одного другого клочка. Та простая. Белая. И при свете, проникающем из ванной, практически прозрачная.
Убейте меня.
Я рискую оглядеть комнату, чтобы посмотреть, нет ли в поле зрения халата. Все, что я нахожу, это Раш, осматривающий меня сверху донизу, его глаза пылают огнем, когда взгляд скользит между моих ног, обжигает грудь, а затем застревает на мне.
– Доброе утро.
О, боже. Все в нем возбуждает меня. Я не могу дышать.
О чем он думает? Желает? Он действительно имел в виду те слова, которые прорычал мне прошлой ночью?
Как мне реагировать? Меня охватывает нерешительность. Скрывать свои чувства и прятаться... или пойти на это?
Я знаю, чего хочу.
– Ванесса. – Он сглатывает, как будто пытается сказать что-то трудное. – Нам нужно поговорить.
Конечно. Он передумал. Он хочет сказать мне, что его возбуждение было просто пьяным трепом. Или что он просто был возбужден. Или что он сказал только то, что, по его мнению, отвлечет меня от всего травмирующего вчера.
Но я не хочу слышать никаких плохих новостей, которые он сочтет нужным сообщить. Если это мой единственный шанс, несмотря на то что мы работаем вместе, и я знаю, что делаю только потому, что прочитала несколько действительно горячих книг, я собираюсь отдать этому все свои силы.
– Это может подождать?
Он выглядит смущенным. Затем его пристальный взгляд снова пронзает меня. Его руки сжимаются в кулаки.
– Что-то не так?
– Нет. Но мне нужно...
Что? Умолять его забыть, что до вчерашнего вечера он был всего лишь моим коллегой, который никогда не проявлял ко мне ни малейшего интереса?
– Не обращай внимания. Я не могу выразить это словами.
Прежде чем сойти с ума, я топаю в его направлении, прижимаюсь к нему всем телом и встаю на цыпочки, чтобы обнять за шею руками. Второй раз в жизни я импульсивно прижимаюсь губами к его губам.
Он замирает. Я чувствую его удивление. Это занимает у него мгновение, и я так боюсь, что он оттолкнет меня, что мое сердце начинает болеть, когда пропускает удар в груди.
Но Раш не оттолкнул. Мгновение спустя он приходит в себя от удивления – с удвоенной силой.
Внезапно его пальцы в моих волосах, тянут меня туда, куда он хочет. Затем он прижимается своими губами к моим, берет контроль и врывается в мой рот с голодным рычанием.
Он повсюду – у моего языка, тянет за волосы, согревает грудь и толкает твердый стержень своей эрекции между моих ног. У меня кружится голова, когда он наклоняется достаточно, чтобы обхватить меня, схватить за бедра и прижать к своему телу. Я задыхаюсь от его поцелуя, мои ноги автоматически обхватывают его бедра, и я чувствую каждый дюйм его тела.
О. Боже. Мой.
Я извиваюсь в его объятиях. Потребность расцветает у меня между ног и разливает пьянящее возбуждение по венам. Это опьяняет. Это чудесно. Это не похоже ни на что, что я когда-либо чувствовала.
Прежде чем я снова прижимаюсь к нему, Раш бросает меня на кровать и следует за мной вниз, в облако мягкого одеяла. Он захватывает мой сосок – майку и все остальное – в рот и сильно сосет. Мое возбуждение становится острым, выстреливая прямо между ног. Я нуждаюсь. Что он со мной делает?
– Это означает «да»?
Мне удается всхлипнуть.
– Это то, чего ты хочешь?
Он обхватывает ладонями мою грудь, тяжело дыша.
Так трудно думать, когда его большой палец скользит по соску взад и вперед, ритм почти гипнотический. Но мне не нужно об этом думать. Если быть честной, я не просто влюблена в него. Я наполовину люблю, и даже если он уйдет, у меня останется одно потрясающее воспоминание.
– Да. – Я смотрю в его глаза, которые из темных становятся невероятно черными. – Я уверена.
– Для тебя это просто случайный трах?
Он серьезно?
Его жесткое выражение лица говорит мне, что он не пойдет дальше, пока я не отвечу ему. Что он ищет?
– Ты хочешь, чтобы это было так?
Раш сердито смотрит.
– Вопрос не в этом. Неужели я значу для тебя больше, чем утро удовольствия?
Я все еще не знаю, каков «правильный» ответ, так что я могла бы быть честной. Кроме того, если мы продолжим, он все равно во всем разберется.
– Да. Это много значит для меня.
– Секс? Или я?
Если он беспокоится, что я уже влюбилась в него, то так и должно быть.
– Ты. Я хочу быть с тобой... и ни с кем другим. Я...
Но у меня нет возможности закончить рассказывать ему о моем полном отсутствии опыта, прежде чем он обрывает меня поцелуем. Когда я тону в том, как он занимается любовью с моим ртом, он срывает с меня майку и стягивает свои боксеры, бросая их на пол. Затем каким-то образом оказывается между моих раздвинутых ног, и округлая головка члена нетерпеливо упирается в скользкие складочки.