Мы с парнем обмениваемся еще несколькими словами, и я указываю на участок, о котором идет речь. Он занят. Другие люди сумели сбежать с маршрута парада пешком и спешат к своим автомобилям. Дастин никак не может маневрировать тележкой между всеми водителями, которые выезжают и уносятся прочь.
Вместо этого он сворачивает на соседний тротуар и поворачивается к нам лицом.
– Ну вот.
– Ты отлично справился, Дастин. Не знаю, как тебя и благодарить.
Я протягиваю ему сотню баксов.
Он толкает его обратно в мою сторону.
– Мне не нужны деньги, просто... – Дастин смотрит на Софи так, словно влюблен по уши. – Могу я взять у вас автограф?
Она улыбается.
– Я должна тебе больше, чем автограф. Как насчет чего-нибудь получше? Что-то на данный момент... – Софи улыбается и наклоняется, прижимаясь нежным, как бабочка, поцелуем к его щеке. – Спасибо тебе за все. Действительно.
– О, боже мой.
Он прижимает пальцы к лицу.
– И я хочу дать тебе кое-что на потом. Если ты напишешь свой номер телефона, я позабочусь, чтобы у тебя были лучшие билеты за кулисы на мой концерт в следующий раз, когда я буду в городе. Приведи с собой друзей. Я пришлю за тобой лимузин, гарантирую, что у тебя будет одна из лучших трапез в твоей жизни, и мы сядем поговорить, когда я буду в меньшем беспорядке, чтобы сказать, как искренне тебе благодарна.
– Без обмана?
Глаза Дастина вылезают из орбит.
– Абсолютно.
Малыш пытается найти листок бумаги и ручку, затем пишет цифры и протягивает их ей.
– Это было бы потрясающе.
Она берет листок.
– С удовольствием. Ты скоро услышишь обо мне, Дастин.
– Ух ты. Удивительно. – На его лице появляется кривая ухмылка. – Никто мне не поверит.
У меня есть идея, как решить эту проблему.
– Софи, ты привязана к своим туфлям?
Она хмурится.
– Они на самом деле хуже, чем платье.
– Почему бы тебе не позволить Дастину оставить их себе?
Я смотрю в его сторону.
– Социальные сети могут подтвердить, что она была в этих туфлях, когда началось представление. Просто... подожди несколько дней, а? Пока опасность спадает.
Софи снимает туфли и протягивает их Дастину. Он едва обращает на меня внимание, когда забирает их у нее.
– Да. Конечно. О, моя сестра с ума сойдет, когда увидит их.
Я со смешком спрыгиваю на тротуар. Все еще сидя в коляске, Софи хмурится.
– Эм, Рэнд. Тротуар все еще слишком горячий для моих ног.
Неужели она думает, что я этого не понял?
– Я держу тебя. Иди сюда.
Когда я протягиваю ей руку, она лишь секунду колеблется, прежде чем взять ее.
Софи доверяет мне – в основном. Я завел ее так далеко. Если бы у меня было больше времени с ней, если бы она была моей, было бы так опьяняюще медленно завоевывать ее доверие. Я бы с удовольствием подтолкнул ее зону комфорта, раздвинул ее границы медленно, по одному соблазнительному дюйму за раз.
Но она не твоя, и она, вероятно, не из тех женщин. Вытащи мозги из члена.
Пока она сидит на краю коляски, я обнимаю ее одной рукой за талию, затем подсовываю другую ей под колени и прижимаю к своей груди.
Она обвивает мою шею рукой и протестующе пищит.
– Ты не можешь нести меня.
– Экстренная новость: Я делаю это, – указываю я.
– Еще раз спасибо, Дастин.
– Спасибо!
Довольный тем, что мы совершили максимально чистый побег, я несу ее к своему грузовику, игнорируя любопытные взгляды других проезжающих мимо водителей.
Когда добираюсь до своего черного Шевроле, я опускаю Софи вниз по своему телу.
– Встань на мои ноги.
Она встает. Это неловко, и я знаю, что она осознает, что каждый дюйм ее тела прижат к каждому дюйму моего. Я чертовски уверен, что не могу игнорировать нашу близость. Но я не задерживаюсь, хотя и хотел бы. Я просто выуживаю ключи из кармана и нажимаю на брелок, чтобы отпереть дверь, прежде чем снова заключить ее в свои объятия.
– Что ты сейчас делаешь? – спрашивает она.
– Открой дверь.
Она открывает, и из кабины грузовика вырывается волна невыносимого жара. Мне нравится гладкость черных автомобилей... но они превращают лето в Техасе в настоящий ад.
– Обещаю, что через минуту будет прохладнее. – Я сажаю ее на водительское сиденье. – Просто подвинься к пассажирской стороне, и мы уедем отсюда.
– Куда уедем? – спрашивает она, пододвигаясь, изо всех сил стараясь натянуть футболку сильнее, чтобы не обнажать бедра и все, что между ними. Слишком поздно. Я видел все это – и это неизгладимо запечатлелось в моем мозгу. Не потому, что она знаменитость. Я прошел эту чушь, и уже защищал известных людей раньше. Но потому что Софи Ларсен прекрасна, и все, о чем я могу думать, это снова поцеловать ее, прижать к себе и позволить каждой частичке ее тела почувствовать каждый дюйм меня.
Я прочищаю горло и завожу грузовик.
– Я выясняю это.
Мы не можем пойти ко мне домой. Слишком много людей знают, что она была со мной до того, как это дерьмо попало в вентилятор, и если убийца связан с ней, это первое место, где они будут искать.
– У тебя есть телефон? Я могу позвонить Дэвиду и...
– Скажешь ему, где тебя найти? Он знал, где тебя найти, тридцать минут назад. Как это получилось?
– Это несправедливо. Он не мог знать, что какой-то псих выстрелит в меня.
– Ты готова рискнуть своей жизнью ради этого?
Она открывает рот, чтобы возразить, затем делает паузу.
– Почему я должна доверять тебе, а не ему? Мы только что познакомились.
Вполне возможно, Софи даст мне пощечину за то, что я собираюсь сделать, но если дойдёт моя точка зрения, мне все равно.
Я обхватываю пальцами ее затылок и притягиваю ее лицо в нескольких дюймах от своего. Мне приходится бороться с собой, чтобы не поцеловать ее снова.
– Дорогая, если бы я хотел твоей смерти, ты бы уже была мертва. И я чертовски уверен, что не стал бы тратить свое время и рисковать шкурой, чтобы безопасно увести тебя с парада.
Она моргает, глядя на меня, и чертовски трудно не поддаться гипнозу этих глаз, о которых сплетничают знаменитости, с тех пор как она впервые появилась на сцене. Я не понимал, в чем тут дело – до сих пор. Фотографии не отражают Софи должным образом.
– Я понимаю твою точку зрения, – наконец говорит она.
Неохотно я отпускаю ее и отстраняюсь – прежде чем сделаю что-нибудь глупое, например, прижму её к себе и снова завладею ее губами.
– Хорошо. Кто-то знал, когда и где ты будешь, и стрелял в тебя.
– Но я сомневаюсь, что Дэвид хочет причинить мне боль. Он нанял тебя.
– Не совсем так. Когда Робу стало плохо, он позвонил мне и попросил вмешаться. Ему не нравилась вся эта затея с парадом. Он сказал об этом Дэвиду. Твой агент сказал, что он слишком остро реагирует. Очевидно, что нет.
– И все же это не значит... – Она вздыхает. – Но я понимаю, о чем ты говоришь. Пока никто не знает, где меня найти, это дает мне время понять, что происходит.
– Ага.
– Так что нам нужно это выяснить.
Я киваю.
– У меня есть идея, где мы можем залечь на дно. Сядь поудобнее. Мы какое-то время побудем в машине.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да. Подумай хорошенько и честно о том, кто может желать твоей смерти.
Глава 3
Софи
Я пытаюсь держать себя в руках, когда мы мчимся на запад по I-20, мимо южной стороны Форт-Уэрта, затем соединяющейся с шоссе 377. Мы проезжаем мимо озера и, кажется, исчезаем в сельской местности.
– Куда мы направляемся? – наконец спрашиваю я.
– В безопасное место. Подумай о ком-нибудь, кто мог бы желать твоей смерти?
Я размышляла об этом, пока Рэнд быстро и уверенно ехал по дороге. Но между травмой от того, что в нас стреляли, и нашим спасительным бегством, неопределенностью впереди, гиперосознанием того, что я практически голая под его футболкой, и непоколебимым воспоминанием о его страстном поцелуе, мой мозг превратился в кашу.
– Пока ничего, – бормочу я.
– Это придет. Еще только полдень, а день был ужасный. Ты голодна? – спрашивает он, когда автострада превращается в двухполосную дорогу, а мы въезжаем в маленький городок, который, вероятно, является пятнышком на карте.