— Опозорена? — не веря своим ушам, переспросила Жанин.
В его глазах появился странный блеск.
— Не забывай, что ты находишься в Греции, Жанин, где отец всегда соблюдает интересы своего ребенка. В Греции семья — самое святое и неприкосновенное, что есть у мужчины. Стефанос считает, что не позаботился о тебе должным образом и поэтому не смог уберечь тебя от бесчестья. А Деметрия казнит себя за то, что отправила меня соблазнить тебя. Для нее и Стефаноса единственный путь вернуть твое достоинство — выдать тебя замуж. Они успокоятся только тогда, когда мы станем одной семьей.
Жанин смотрела на Никоса долгим, напряженным взглядом. Затем натянутым голосом произнесла:
— В жизни не слышала ничего более отвратительного. — Она открыла дверь и, не оглядываясь, вышла.
На негнущихся ногах Жанин пересекла мраморный холл и направилась к лестнице. Не успела она подняться на первую ступеньку, как двойные двери гостиной распахнулись, и вышла Деметрия.
— Поговорили? — с надеждой в голосе спросила она.
Жанин заметила, что за радостью Деметрия старательно прячет неловкость. В ее движениях чувствовалась какая-то скованность. Стефанос стоял позади жены, положив ей руку на плечо. В его взгляде читался немой вопрос, лицо выражало озабоченность. Жанин отвела взгляд от отца. По ее телу пробежала холодная дрожь. «Они и в самом деле хотят, чтобы я вышла замуж за Никоса Кириакиса, — пронеслось в ее раскалывавшейся от переживаний голове. — Не то что хотят, а страстно этого желают».
— Жанин, доченька… — с волнением обратился к ней Стефанос.
— Дорогая… — робко произнесла Деметрия.
Жанин услышала позади себя тяжелое эхо шагов по мраморному полу. Звук доносился из той комнаты, которую она только что спешно покинула. Шаги приблизились.
Никос подошел к Жанин и встал рядом с ней. Она будто приросла к своему месту, не в силах пошевелиться. Ей очень хотелось отойти в сторону, подальше от этого человека, который заставил ее страдать, но она продолжала стоять у лестницы в полном оцепенении.
Стефанос что-то резко спросил у Никоса на греческом. Никос ответил ему ровным, лишенным эмоций голосом.
Из их краткого разговора Жанин поняла лишь свое имя. Две пары глаз устремились на нее: отца и его жены. В воздухе повисло тревожное возбуждение.
— Жанин… — это был Никос.
Жанин прекрасно понимала, что от нее хотят услышать. Разум отказывался ей подчиняться, тело онемело. Она ничего, совсем ничего не чувствовала. Ничего, кроме того, что сейчас случится неизбежное, то, что должно случиться.
У нее больше не осталось сил сопротивляться, и, медленно кивнув головой, она ответила:
— Да.
Это был именно тот ответ, которого от нее и ждали.
У нее было такое ощущение, что в ее теле живет кто-то другой, кто за нее двигается, говорит и улыбается, когда Деметрия весело щебечет об идущих полным ходом приготовлениях к свадьбе, когда ее целует отец, когда приходят друзья их семьи и Стефанос знакомит ее с ними, представляя как свою дочь.
— Английская дочь Стефаноса, — весело кивала головой Деметрия. — И моя будущая невестка.
Все были удивлены объявлением о помолвке гораздо больше, чем новостью, что у Стефаноса есть дочь.
— Дорогая, как тебе удалось завлечь в свои сети такого красавчика, как наш Никос? Может, поделишься секретом? — колко поинтересовалась одна не слишком молодая матрона, которая была, очевидно, хорошей знакомой Деметрии.
Жанин могла бы рассказать, как все было, но даже если бы у нее и возникла такая дикая мысль, то все равно ничего бы не вышло: Деметрия уже приготовила для всех официальную версию их встречи.
— Это была любовь с первого взгляда, — восторженно пела любопытной гостье Деметрия. — Жанин приехала к нам погостить, и Никос сразу же был покорен.
— Чудесно! — ворковала гостья, и в ее голосе отчетливо слышалась насмешка.
Когда матрона отошла в сторону, Деметрия шепнула Жанин на ухо:
— Она сама не прочь выйти за Никоса замуж. У них была кратковременная связь, но Никос ее бросил. — Ее голос стал еще тише. — Ведь у моего дорогого братца репутация… — Деметрия осеклась.
— Все в порядке, — заверила ее Жанин.
На лице Деметрии вновь отразилось мучившее ее чувство вины.
— Именно поэтому я и отправила его к тебе, — негромко сказала она. — Я знала, что если и есть мужчина, способный отвлечь любую женщину от ее любовника, то это Никос, — виновато добавила она.