Как только вор отворачивается, я подкрадываюсь к окну и замираю, когда узнавание ударяет мне в лицо.
Липкие пальчики.
Это не просто вор в моей машине, не какой-нибудь случайный бандит, желающий подрезать мою тачку. Нет, я поймал Блэр Дэвис, на краже красного, моего дорогого Porsche.
Подруга Джеммы и раздражающая, назойливая уличная крыса, с которой я играю ради собственного развлечения в школе.
Первоначальный шок проходит, и я сжимаю руки в кулаки.
Она — заноза в моем боку, проделывает свои карманные трюки прямо на глазах у моих парней. Она не боится меня, как следовало бы, ее упрямая наглость похожа на жука, которого я не могу раздавить.
Этот маленький таракан только что подписал свой смертный приговор.
Ярость приходит быстро, неудержимая и всепоглощающая. Она вспыхивает, как от удара спички, все мое тело пылает от ненависти к этой суке.
Грубое рычание вырывается из моего горла, когда я распахиваю дверь.
Блэр вскрикивает, но это не удовлетворяет меня. Ее гладкий чернильный хвост раскачивается взад и вперед от ее взволнованных движений, когда она вскакивает на ноги. Она бросает на меня взгляд, смешанный с вызовом и разочарованием.
Но не страх. И это, блядь, не поможет, не так ли?
— Нет! — кричит Блэр, пытаясь вскарабкаться на центральную консоль.
Я тянусь за ней, перехватывая ее запястье в мгновение ока, прежде чем она успевает уйти далеко. Ее побитый ботинок шаркает о руль, пока она брыкается.
— О, я так не думаю, — огрызаюсь я. — Вернись сюда!
Ее нога летит мне в лицо, задевая ребра, когда я уворачиваюсь. Я хрюкаю от вспышки боли. Маленькая сучка. Удар застал меня врасплох, но я не отпускаю ее запястье.
Блэр Дэвис заплатит за это. Я позабочусь об этом.
Крепче прижав ее к себе, я дергаю ее за руку, пока она не поддается. Когда я вытаскиваю ее из машины, я сажаю ее в клетку и использую свой рост, чтобы прижать ее к машине.
Ее бледные щеки раскраснелись, но глаза цвета виски остры и сосредоточены. Она выглядит как бродяга, даже больше, чем обычно, в выцветшей черной футболке с длинным рукавом и оборванным вырезом. Не видно, что она сожалеет, только злится, что ее поймали.
— Какого хрена ты делаешь? — рычу я.
Упрямство — это все, что я вижу на ее лице. Я смотрю на нее. Она не знает, с каким чудовищем столкнулась. То, что я делаю с ней в школе, — чертова детская забава по сравнению с тем, что я хочу сделать сейчас.
Блэр проверяет мою хватку, и я крепче сжимаю ее костлявое запястье, пока ее глаза не облетают комнату.
Встряхнув ее, я наклоняюсь к ее лицу. Она фиксирует взгляд на мне, наклоняя подбородок вверх, потому что она из тех девушек, которые смотрят смерти в лицо и, черт возьми, смеются. Моя губа кривится, и я с шипением выдыхаю воздух между зубами.
С ворчанием я отпихиваю ее в сторону, чтобы наклониться к машине и заглушить двигатель. Я не вижу брелка, но она могла его спрятать. Это проблема на потом, когда я разберусь с ней. Я не позволю ей сбежать. Когда я захлопываю дверь машины, она поджимает губы.
— Ты влипла по самые уши, воровка, — прорычал я, крепче сжимая ее запястье. Чтобы доказать свою точку зрения, я хватаю ее за верхнюю руку и сжимаю. Она — кожа да кости, но это меня не останавливает. — Ты заплатишь за это.
Блэр напрягается, но все равно смотрит на меня холодным взглядом, от которого я скрежещу зубами.
— Пойдем. — Я вытаскиваю ее из гаража.
3. ДЕВЛИН
Что-то подсказывает мне, что она скользкая и ждет, когда я ослаблю бдительность. Ни единого шанса, маленькая воровка.
Блэр молчит, пока мы входим в кухню. Упорство ее борьбы, когда я впервые поймал ее в машине, улетучилось, но я сомневаюсь, что оно просто исчезло. Должно быть, она пытается изобразить, что слаба против моей силы.
Я не хочу приводить ее в свою комнату. Кухня — моя лучшая ставка на то, чтобы найти что-нибудь, что могло бы ее удержать.
Ящик за ящиком, и все пусто. Все, что я сделал, это наделал много шума во время поисков. Блэр проверяет мою хватку, пытаясь вырваться. Я с рычанием впиваюсь пальцами в ее бледную кожу. Разочарование клокочет в моей груди, пока я ищу кулинарную нитку или какую-нибудь хрень.
Господи, как я не знаю, где это дерьмо лежит в моем собственном доме?
— Похоже, ты не готов к тому, чтобы взять кого-то в плен, — огрызнулась Блэр.
Я оборачиваюсь к ней, позволяя своему сердитому взгляду скользить по ее миниатюрной фигуре. — Если хочешь, у меня в спальне есть пара наручников. Я бы пристегнул тебя к кровати, но не хочу, чтобы ты ее испачкала. — Я делаю паузу, чтобы изобразить задумчивость. — Но, опять же, думаю, я мог бы сначала обработать тебя от блох.
Блэр кривит губы, и я возвращаюсь к своим поискам.
Ее взгляд говорит о многом, уколовшись о мою шею, пока я тащу ее за собой. Когда я бросаю на нее взгляд, она рассматривает все вокруг с расчетливым интересом, который меня раздражает.
Однако ее пульс не лжет. Он подпрыгивает под моими пальцами, когда я рывком поднимаю ее за запястье еще на шаг вперед.
— Прими это, Дэвис, — выплюнул я, взмахнув рукой. — Это самые большие деньги, с которыми ты когда-либо будешь рядом.
Ее брови взлетают вверх, а пухлые губы подергиваются — единственная реакция на мои слова. Она так хорошо научилась сдерживать свои реакции, когда я нападаю на нее в школе. Меня раздражает, что она не хочет бороться со мной и здесь.
Блядь, скажи что-нибудь. Сделай что-нибудь.
Становится трудно рыться в ящиках одной рукой, пока я таскаю ее кругами по комнате.
Сдерживая раздраженное ворчание, я замечаю подсумок, прикрепленный к ее поясу. Может быть, у нее есть что-то, что я могу использовать. Поэтическая справедливость использования ее собственного дерьма на ней слишком хороша.
Одним плавным движением я разворачиваю ее и зацепляю ногой один из табуретов с металлической спинкой у острова. Скрежет о кафель заставляет нас обоих напрячься.
Входя в личное пространство Блэр, я кладу руки ей на талию. Так близко я могу разглядеть крошечные веснушки, усеивающие переносицу и щеки.
Ее дыхание сбивается от моего приближения, глаза слегка расширяются. — Отойди от меня!
Я ухмыляюсь, с легкостью поднимая ее на руки и не слишком мягко опуская на табурет. Она упирается руками в сиденье, чтобы удержать равновесие. Я подношу руку к ее горлу и усмехаюсь, когда ее губы сжимаются в недовольном движении.
— Не думай никуда уходить, — промурлыкал я насмешливым, кокетливым тоном. — Ты не сбежишь.
Я ожидаю, что она будет бороться со мной. У нее внутри есть огонь, который она готова выпустить против меня, и я жажду его — хотя бы ради возможности подавить ее силой. Но она молчит, ее руки сжаты на коленях. Интересно.
Возможно, она выжидает время. Она будет ждать всю ночь в ожидании возможности, которая не представится. Я не позволю ей пойти на хитрость.
Умные глаза Блэр обшаривают комнату, задерживаясь на дверях.
Я наматываю ее мягкий хвост на руку, затем проникаю пальцами в резинку и расстегиваю ее, чтобы темные волосы рассыпались по лицу, как занавес. Трудно было разглядеть в борьбе, но это уже не цвет сердитой грозовой тучи, которую я привык искать в коридорах школы. Она покрасилась в неестественный цвет, когда я несколько часов назад наматывал деньги на рыболовную проволоку. Теперь он такой же черный, как и мой.
Блэр молчит, даже когда я провожу рукой по ее волосам, спускаюсь по мешковатой рубашке к бедру. Это не вызывает у нее энтузиазма. Когда я быстрым движением выхватываю у нее сумку, она наконец-то теряет скучающее выражение лица. Уголки ее глаз напрягаются.
С моих губ срывается хрупкая усмешка, и я слегка сжимаю ее шею. — Что у тебя есть в твоем мешке с фокусами?
Блэр бросает взгляд в сторону, ее густые ресницы взметаются над веснушками, которые подмигивают мне, как звезды. Вместо ответа она слегка втягивает нижнюю губу между зубами.