Теперь у нас еще задача кратко привести, какие типы интеллекта установили нам психологи. На протяжении нашего сообщения нам многократно встречались типы для функций при отдельных исследовательских методах, например, типы при описании картинок. Сходно были разработаны типы по восприятию, по представлениям, по памяти и т. д. 1 Для настоящего интеллекта можно найти, например, у Вундта (Phys. Psych. 3, 636) «основные формы предрасположений интеллекта». Он различает наблюдательный, изобретательный, аналитический и умозрительный талант. Негативное всегда могло бы соответствовать типу деменции. Или Мойманн2 противопоставляет комбинирующему разуму аналитический. На те или иные разграничения нужно только указать, не имея возможности сказать, что мы могли бы эти типы уже использовать. Кто занимается проверками интеллекта, должен их во всяком случае знать.
Мы подошли к концу. Несомненно, сообщения об отдельных путях анализа недостатка интеллекта нигде не привели нас к систематическому окончанию. Это цель, которую мы не могли, да и не хотели достичь. Мы в большей мере преследуем намерение — в соответствии с задачей реферата — следовать за ходом мыслей авторов настолько хорошо, насколько мы были в состоянии, и по возможности выдвинуть проблемы, как они есть, и не дать их выбросить за борт в пользу системы как мнимо решенные. Тем самым была удовлетворена и наша научная потребность, которая, хотя и стремится к систематическому окончанию, не может, однако, выносить какую-либо готовую систему, потому что она ведь несостоятельна, и если она принимается как правильная, действует убийственно.
1 Ср. об этом подборку у Мойманна цит. соч. 10 лекция «Wissenschaftliche Begabungslehre».
2 Meumann, Intelligenz und Wille, Leipzig 1908. Кроме того, нужно указать между прочим на Лёвенфельдта (Über die Dummheit, Wiesbaden 1909), который основываясь на богатом опыте и рационалистическом образе мыслей, неоднократно в беззаботном тоне делает «обзор в области человеческой недостаточности».
К АНАЛИЗУ ЛОЖНЫХ ВОСПРИЯТИЙ
(достоверность и суждение о реальности)
В 1895 г. Кандинский выделил из истинных галлюцинаций группу феноменов, которые он объявил патологической разновидностью чувственных представлений, воспоминаний и фантазий. Он назвал эти прежде особо не выделяемые патологические представления «собственно псевдогаллюцинациями»1.
В противоположность представлениям они имеют несравнимо большую чувственную определенность. Перед внутренним взором во всех подробностях разом встает совершенно отчетливо целая картина. «Внутренний таз» смотрит на никогда не виденные ландшафты и помещения, животных и людей, физиономии и многое другое. Совершенно независимо от воли эти предметы появляются и исчезают. Сознание по отношению к ним находится в состоянии рецептивности и пассивности. Только переключая внимание на внешние восприятия или при закрытых глазах на черном внутреннем фоне, субъект может заставить эти предметы исчезнуть, при направлении внимания в пустое пространство они тотчас возникают заново. Пространство, в котором они появляются,— это внутреннее представляемое пространство, то самое, в котором всплывают картины наших воспоминаний. Они возникают не в черном внутреннем фоне, как некоторые субъективные световые видения и объемные картины, тем более не в
Ранее Хаген уже называл псевдогаллюцинациями все феномены, которые можно было принять за галлюцинации. Было бы желательно использовать это слово в том смысле, как понимает его Кандинский. Только Кандинский четко разграничил это понятие и вложил в него позитивное содержание. Основополагающая работа: Кандинский. Критические и клинические наблюдения в области обманов чувств. Берлин, 1885.
пространстве восприятия. Для краткости Кандинский противопоставляет «объективное пространство» «субъективному пространству». Между описанными, выраженными псевдогаллюцинациями и нормальными представлениями существует ряд феноменов, которые образуют переходы между обеими сторонами.
Напротив, между псевдогаллюцинациями и истинными галлюцинациями лежит огромная пропасть. Псевдогаллюцинации имеют всегда еще нечто такое, что выделяет их принадлежность к представлениям. Напротив, только истинные галлюцинации обладают той достоверностью, тем личным присутствием, какое свойственно объектам восприятия. Истинные галлюцинации носят характер объективности, псевдогаллюцинации могут быть в высшей степени яркими, отчетливыми, интенсивными, но они никогда не станут достоверными. Но самая бледная, нечеткая, неопределенная галлюцинация сохраняет характер объективности1. Кандинский попытался дать такой ответ, выдвинув теорию, о которой много спорили и спорят: необходимым условием объективного характера должно быть раздражение субкортикальных ганглиев.