Во вторник утром одного выпустили. Двое еще оставались там. За кофе он ощущал невероятную радость. Он думал: «Мне же удалось нечто великое. Но почему же я сам все еще заперт здесь? Даже если я только песчинка. Ведь я же каждого сделал богом. Может быть, меня освободит Мона Лиза». Он забрался под одеяло, почувствовав движение воздуха, как будто бы его погладили. Он снова накрылся и теперь подумал: «Я же колоссальная скотина. Я думал, что спас мир. Я же брат Медардус. Прошло 3000 лет. Я существую в действительности. Но все люди, которых я знал, мертвы».
При этом он испытывал сильное чувство одиночества и печали. (Слияние «Медардуса» с историей о монастырском брате, как указывает он сам.) Ему было ясно: «То, чем я занимался, было глупостью». Он пылко молился висящему над дверью распятому Христу. Он не знал, что с ним случилось. Ему было ужасно тревожно. Он принял решение молиться во веки веков. Двое других в комнате плакали. Но один из них один раз пошутил. Больной молился: «Да исполнится воля твоя». Другой: «Нет, да исполнится воля его». На это больной по ошибке: «Да исполнится воля моя«. Когда он заметил это, сказал: «Ты, мошенник, помалкивай».
Уже два дня он не мылся. На его лице часто сидели мухи. Он думал, из нежности. Но они мешали ему спать. Ему хотелось спать: «Если я сделаю это, может быть, я буду спасен». Один из них положил бумагу ему на голову для защиты от мух. Но он не спал по-настоящему, чувствовал, как гладят его тело, чувствовал себя женственным, слышал голос, что он должен стать женщиной. Связь с предыдущим была теперь почти полностью прервана. Он думал: «Может быть, я стану Папой римским». Когда он прочитал на доске «Шпейер», он сразу подумал: «Я должен к епископу в Шпейер».
Снаружи как раз пролетает воздушный корабль-цеппелин. Он стоит обнаженным у окна с чувством, что он женщина. Воздушный корабль подошел совсем близко. Он полагал, что корабль отвезет его на небо. Он чувствовал, как будто у него вырастают крылья. Но они не могли вырасти. Как раньше, появились мысли о внеземных мирах. Все, что не хочет оставаться на земле, должно подняться вверх. Может быть, отправится и он. Но цеппелин улетел без него. Ему было больно. В его сознании осталось: теперь я должен навеки остаться в этом состоянии в этой палате.
Во вторник во второй половине дня пришел его дядя. Он разговаривал нормально, но делал время от времени странные замечания. Тогда он сам сознавал это. Потом вошла его сестра. Он чувствовал себя чужим ей. Когда оба ушли, двое других больных дразнили его в той же комнате: «У Вас красивая сестренка, а они заставляют Вас лежать здесь одного». Это привело больного в сильную ярость. Теперь ему принесли одежду. Он умылся, оделся, при этом он пошатывался. Он слышал, как говорили, что здесь строится русская часовня. Он: «Достоевский здесь?» Другие: «Да». Он: «Тогда я останусь здесь». Когда дядя и сестра пришли за ним, чтобы отвезти его в Гейдельберг, он не хотел ехать с ними: без двух других я не уйду (это было обосновано также в сверхъестественных представлениях). Когда сказали, что они хотят совершить прогулку, он пошел с ними. Но он испытывал сильное недоверие к дяде и сестре. О дяде он думал: «Это мой двоюродный брат в образе дяди». О сестре: «Возможно, она моя сестра, возможно, дама, моя действительная сестра — дама». «Это изменило теперь всю систему безумия». Дама и он сам — дети короля Отто Баварского. Они были зачаты передачей мыслей. «Ведь есть же мысленное зачатие». Он думал, что они должны освободить душевнобольного заключенного короля.
Больной считает, что содержания событий стали на порядок более действительными, менее фантастическими, возникла мысль, что Франк Ведекинд — король Отто, который ходит в этом одеянии среди людей. Уже в связи с этим возникла образованная острым психозом иллюзия того, что против него работает министерство. Теперь ему стало понятно это. Они хотели убрать его как сына короля Отто.