Чтобы по возможности ясно охарактеризовать психологическую специфику скептической позиции нашего больного, сравним ее с другими встречающимися психологическими формами скептицизма1.
Самая частая форма, в которой нам встречается скептицизм, следующая: люди, которые безоговорочно подчиняются своим склонностям, ни в чем себе не отказывают и при этом остаются лишь в сфере чувственного наслаждения жизнью и борьбы за власть и значимость, не живут в подчинении абсолютным ценностям ради самих ценностей, используют скептические рассуждения как средство, чтобы таким софистическим способом оправдать перед самими собой или перед другими своими поступки и качества, изображая противоположные требования в высшей степени сомнительными и необоснованными. Движущей психо-
1 То, что скептицизм как теоретическое мыслительное построение не может сказать ничего определенного о психологическом источнике, из которого он проистекает, естественно. Теоретический скептицизм выступает в основном в двух формах: 1) как отрицание любой оценки, истины, а также этических, религиозных и эстетических ценностей, 2) при признании существования ценностей как утверждение, что люди никогда не смогут познать эти ценности, а скорее всегда воспринимают их противоречиво, скрытыми покровом и т. д.
логической силой является безусловная воля следовать своим инстинктам и наклонностям, достичь желаемого, даже если сегодня это будет полная противоположность тому, что было вчера: скептицизм является одним из вспомогательных средств. От таких скептиков наш больной отличается тем, что они очень уверенные люди, которые в любом случае знают, что они хотят делать, в то время как нашему больному везде не достает именно этой уверенности в выборе позиции, а кроме того тем, что для них скептицизм является лишь вспомогательным средством, в то время как у нашего больного он развился из неподвергаемош сомнению первородного почитания ценностей.
Другая редкая форма скептицизма — это чисто теоретический скептицизм. Люди, которые в любом практическом случае очень хорошо знают, чего они хотят, что является очевидным или разумным,.при общих теоретических размышлениях, касающихся познания, приходят к выводу, что нигде ничто не может быть достоверным, что любое переживание достоверности всего лишь привычка и т. д. Такое мнение они считают как чисто научное вынужденно обоснованным, оставляя полное право за практической достоверностью. Эти люди отличаются от нашего больного подобно предыдущим: их скепсис лишь предмет мыслей (рассудочен), они принимают его как теоретический взгляд, а скепсис нашего больного — это ежедневное мучительное переживание, для которого теоретические формулировки (которые ничем не отличаются от давно известных рассуждений философов) являются лишь выражением.
Следующая, третья и самая редкая, форма скепсиса — это скептическая духовная позиция людей, которые во всем осторожны, сомневаются в отношении окончательного решения, является ли оно научным суждением или оценкой, которых, однако, аргументы и контраргумента, мотивы и контрмотивы, позитивная и негативная оценка не приводят в вечные колебания, не бросают взад и вперед, но которые в теоретическом сомнении переживают субъективное, психологическое согласие и которые далее в каждой ситуации практически переходят к действию, к оценке данного момента, к принятию решения там, где его требует реальная жизнь. Если богатство переживаний, величие и свобода духа в их высших проявлениях при гармонии в личной жизни могут служить критерием душевного здоровья, то скептики этого
рода — самые здоровые люди. Как раз полную противоположность этим людям представляет собой наш больной: вечные колебания вместо сомнения, ведущего к согласию, вечная неуверенность вместо выбора практической позиции, вечное разрушение вместо живого созидания. Отсутствует согласие, его душу разрывают постоянные «за» и «против», мотивы и контрмотивы. Эти вечные «за» и «против», которые уходят в бесконечность, становятся для него в апогее его болезненных состояний настолько невыносимы, что он думает, что сойдет с ума, и лучше утонуть в океане и умереть, чем пережить утрату себя самого.