Аналогичный пример (с. 208). В обоих случаях явно совпадают: устойчивая локализация, парение в воздухе, «материальность», размеры, превышающие обычные (ср. далее Вертели).
Как пример автономного движения галлюцинируемого предмета — описание Кандинского (1, с. 460).
Один раз, когда я собирался лечь спать, я внезапно увидел перед собой статуэтку из белого мрамора, средних размеров, приблизительно типа Venus accroupie; несколько секунд спустя голова статуэтки отлетела, обнажив гладкий срез шеи с ярко-красными мускулами. Голова, упав, раскололась посередине, показался мозг и обильно потекла кровь: контраст между белым мрамором и алой кровью был разителен.
Сюда можно отнести интересные наблюдения о кажущихся движениях реально воспринимаемых объектов. Речь идет не об ощущении, будто внешний объект движется, в то время как не воспринимается ни действительное, ни кажущееся движение (Левенфельд с. 174 и далее), а о достоверно воспринимаемых движениях реальных объектов, которые на самом деле находились в покое. Краузе точно описал эти феномены. Будучи в полном сознании, больные видят реальные объекты, которые не испытывают изменений в форме, размерах, очертаниях, цвете и движутся. Автобиографическое наблюдение одного образованного больного (с. 839):
«Я чувствовал, что должен направить свой взгляд на эту печь, которая тотчас, казалось, начала вращаться и образовывала со стеной тупые и острые углы. Она поворачивалась то белой передней стенкой, то боком, и мой взгляд должен был следовать ее движениям, то направо, на выкрашенную зеленой краской стену, то вниз, на коричневые плинтуса вдоль нее. В то, что печь действительно двигалась, я не верил, я скорее приписывал движение моему глазу, который намеренно был вращаем каким-то электрическим аппаратом. Я четко ощущал вращение глаза, мне было очень неприятно, что я не мог от этого избавиться». «Вдобавок ко всему, мне казалось, что низкая спинка кровати и особенно столбики, стала вздрагивать».
Другой случай, описанный Краузе (с. 849): «Он видел, что все неровности хорошо знакомой ему дороги, подъемы и спуски, все время путались. Где, он помнил, дорога должна была идти вверх, она шла вниз и наоборот». «Многие из окружавших его людей шли нетвердой походкой».
Такие наблюдения нередки. Больные видят, что картины на стенах совершают прыгающие движения. Мебель оживает и движется. Следует вспомнить о делирантах, которые видят, как рушатся стены. Но нельзя забывать, что речь идет не о состояниях головокружения с кажущимися вращательными движениями, а о том что без головокружения и при ясном сознании отдельные предметы по отношению к другим начинают двигаться.
Так же, как и в случае с движениями, мы можем задать себе два вопроса, касающихся величины видимых предметов: меняющиеся размеры галлюцинируемых предметов и обманчиво измененные размеры реально воспринимаемых предметов.
Размеры галлюцинаций (Пик 3, Утхофф) бывают различными. Одни ведут себя, как нормальные предметы. Они сохраняют свои размеры, независимо от удаленности, они изменяют их, если наблюдение ведется через особые линзы. Те же самые галлюцинации могут вести себя в разное время по-разному (Пик 3, с. 334). Другие, напротив, изменяют свои размеры в зависимости от удаленности от таза. Пациентка Утхоффа видела виноградные листья на стене противоположного дома большими, чем вблизи. Аналогичное сообщают Хуглинге Джексон о галлюцинациях при мигрени (цит. по Утхоффу).
Для сравнения Можно привлечь обычные заблуждения. В парикмахерской в большом зеркале отражается стоящий сзади шкаф. Ползущая по зеркалу муХа видится нам на зеркале, а не на шкафу, она кажется нам большой, как шмель. При одинаковом
угле зрения предметы кажутся нам различна большими в зависимости от расстояния, на которое они проецируются. Прямо противоположным образом ведут себя обманы у одного больного Зандера (2, с. 491). Если он смотрел на стену около своей кровати, то фигуры на обоях были в натуральную величину. Если он смотрел на противоположную стену, то они были крошечными.