Она сказала, что ее бенефактор велел ей написать список тех событий, которые ей надо было пережить повторно. Он сообщил, что процедура начинается с правильного дыхания. Сталкер начинает с того, что его подбородок лежит на правом плече, и по мере медленного вдоха он поворачивает голову по дуге на 180 градусов. Вдох заканчивается, когда подбородок укладывается на левое плечо. После того, как вдох окончен, голова возвращается в первоначальное положение в расслабленном состоянии. Выдыхает же сталкер, глядя прямо перед собой.
Затем сталкер берет событие, стоящее в его списке на первом месте, и вспоминает его до тех пор, пока в памяти не всплывут все чувства, которые это событие вызвало. Когда сталкер вспомнит все эти чувства, он делает медленный вдох, перемещая голову с правого плеча на левое. Смысл этого вдоха состоит в том, чтобы восстановить энергию. Флоринда сказала, что светящееся тело постоянно создает паутинообразные нити, выходящие из светящейся массы под воздействием разного рода эмоций. Поэтому каждая ситуация взаимодействия или ситуация, в которой задействованы чувства, потенциально опустошительна для светящегося тела. Вдыхая справа налево при вспоминании чувства, сталкер, используя энергию дыхания, подбирает нити, оставленные им позади. Сразу за этим следует выдох слева направо. При помощи него сталкер освобождается от тех нитей, которые оставили в нем другие светящиеся тела, участвовавшие в припоминаемом событии.
Она сказала, что это - обязательная подготовительная ступень сталкинга, через которую прошли все члены ее партии как через введение в более сложные упражнения этого искусства. Если сталкеры не прошли этой подготовительной ступени для того, чтобы вернуть нити, оставленные ими в мире, а в особенности для того, чтобы выбросить нити, оставленные в них другими, нет никакой возможности практиковать контролируемую глупость, потому что эти чужие нити являются основой для безграничного роста чувства собственной значительности. Для того, чтобы практиковать контролируемую глупость, поскольку это не является способом дурачить людей или чувствовать свое превосходство над ними, нужно быть способным смеяться над самим собой. Флоринда сказала, что одним из результатов детального пересмотра является искренний смех при столкновении лицом к лицу с набившим оскомину проявлением самовлюбленности, являющейся сущностью всех человеческих взаимодействий.
Флоринда подчеркнула, что правильно определила искусство сновидения и искусство сталкинга именно как виды искусства, поскольку они являются чем-то таким, что исполняют люди. Она сказала, что дающая жизнь природа дыхания является тем, что дает в то же время и способность очищаться. Именно эта способность превращает пересмотр в практическое дело.
При нашей следующей встрече Флоринда подвела итоги тому, что она назвала последними указаниями. Она сказала, что поскольку общее заключение Хуана Матуса и его воинов состояло в том, что мне не придется иметь дело с миром повседневной жизни, они обучали меня искусству сновидения вместо искусства сталкинга. Она объяснила, что это заключение было радикально пересмотрено и что они оказались в неудобном положении. У них не осталось времени обучать меня искусству сталкинга. Ей придется отстать, задержавшись на периферии третьего внимания для того, чтобы выполнить свою задачу позднее, когда я буду готов. С другой стороны, если я покину мир вместе сними, то эта обязанность будет с нее снята.
Флоринда сказала, что самыми важными задачами, которые может выполнить воин, ее бенефактор считал три основных техники сталкинга - ящик, список событий для пересмотра и дыхание сталкера. По его мнению, наиболее действенным средством для потери человеческой формы является глубокий пересмотр. После пересмотра своей жизни сталкерам легче использовать все неделания самого себя, такие, как стирание личной истории, потеря чувства собственной значительности, ломка привычек и т. п.
Бенефактор Флоринды дал им всем пример того, о чем он говорил, сначала действуя из собственных предпосылок, а затем дав им разумные основания воина относительно своих поступков. В ее случае он, будучи мастером сталкинга, разыграл представление с ее болезнью и излечением, которое не только совпадало с путем воина, но и было мастерским введением в семь основных принципов искусства сталкинга.
Сначала он затащил Флоринду на свое собственное поле битвы, где она оказалась в его руках. Он заставил ее отбросить то, что не было существенным; он научил ее, как сделать собственную жизнь однонаправленной при помощи решения; он обучил ее расслаблению; для того, чтобы помочь ей заново собрать свои ресурсы, он заставил ее войти в совершенно новое состояние оптимизма и уверенности в себе; он научил ее уплотнять время; и, наконец, он показал ей, что сталкер никогда не выставляет себя вперед.
Наибольшее впечатление на Флоринду произвел последний принцип. По ее мнению, он сводил воедино все то, что она хотела сказать мне в своих последних указаниях.
- Мой бенефактор был вождем, - сказала Флоринда, - и в то же время, глядя на него, никто бы в это не поверил. Он всегда выдвигал вперед кого-нибудь из своих воинов-женщин, притворяясь одним из посторонних или изображая старого дурака, постоянно подметающего сухие листья самодельной метлой.
Флоринда объяснила, что для того, чтобы применять седьмой принцип искусства сталкинга, необходимо использовать остальные шесть. Поэтому ее бенефактор как бы наблюдал за всем происходящим из-за кулис, благодаря чему он мог избегать конфликтов или отражать их. Возможная угроза всегда была направлена не на него, а на его передовую линию - на женщину-воина.
- Надеюсь, теперь ты понял, - продолжала она, - что только мастер-сталкер может быть мастером контролируемой глупости. Контролируемая глупость не сводится к тому, чтобы просто дурачить людей. Ее смысл в применение воином семи основных принципов сталкинга ко всему, что он делает, начиная от самых тривиальных поступков до ситуаций жизни и смерти. Применение этих принципов приводит к трем результатам. Первый - сталкер обучается никогда не принимать самого себя всерьез, уметь смеяться над собой. Если он не боится выглядеть дураком, он может одурачить другого. Второй - сталкер приобретает бесконечное терпение. Он никогда не спешит и никогда не волнуется. Третий - сталкер бесконечно расширяет свои способности к импровизации.
Флоринда поднялась. Как обычно, мы сидели в ее жилой комнате. Я сделал вывод, что наш разговор окончен. Она сказала, что у нее есть еще одна тема, с которой она хочет меня познакомить, прежде чем попрощаться, и привела меня на другую веранду. Никогда раньше я не бывал в этой части ее дома. Она мягко позвала кого-то, и из комнаты вышла женщина. Сначала я не узнал ее. Женщина обратилась ко мне по имени, и только тут я сообразил, что это донья Соледад, но совершенно изменившаяся. Она стала намного моложе и сильнее.
Флоринда сказала, что Соледад провела в ящике для пересмотра пять лет и что Орел принял этот пересмотр вместо осознания и отпустил ее на свободу. Донья Соледад подтвердила это кивком головы. Флоринда резко прервала нашу встречу, сказав, что мне пора уходить, потому что у меня больше не осталось энергии.
После этого я неоднократно бывал в доме Флоринды, но каждый раз видел ее всего несколько секунд. Она сказала, что решила больше не учить меня, потому что для меня лучше иметь дело только с доньей Соледад.
Мы с доньей Соледад встречались несколько раз, но то, что происходило между нами во время этих встреч, оставалось для меня абсолютно непонятным. Каждый раз, когда мы оказывались вдвоем, она усаживала меня у двери ее комнаты лицом к востоку. Сама она садилась справа, касаясь меня. Затем мы останавливали вращение стены тумана и оставались оба в ее комнате лицом к югу.
Я уже научился останавливать вращение стены тумана с Ла Гордой. Донья Соледад, казалось, помогала мне понять другой аспект этой способности восприятия. Мы с Ла Гордой правильно заметили, что лишь какая-то часть меня останавливает стену. Как будто я внезапно делился надвое. Часть моего полного «я» смотрела вперед и видела неподвижную стену справа, тогда как другая, более крупная часть моего полного «я» поворачивалась на 90 градусов вправо и смотрела на стену в упор.