Шлем его пропал, голова раскалывалась, подступала тошнота, волосы слиплись от крови. Но жизнь уже возвращалась в каждую клеточку его тела, разум обретал остроту, и он начал понимать, где находится. Из-за деревьев видна была багровая круглая луна значит, уже за полночь. Долго же он лежал, приходя в себя после страшного удара Белосо и падения с коня. Соображалось, во всяком случае, лучше, чем во время погони.
Итак, он, к удивлению, не лежит на обочине дороги, да и вообще этой дороги поблизости не видать. Он лежал на лесной поляне, вокруг стволы деревьев и переплетения ветвей. Он пошевелился, огляделся и вздрогнул — возле него сидело на корточках какое-то существо.
Сначала Конан подумал, что это призрак — неподвижная серая фигура, глядящая на него застывшими бессмысленными глазами.
Он лежал, смотрел и ждал, когда исчезнет дурной сон, но мороз пробежал по коже, когда король вспомнил жуткие рассказы о существах, населяющих леса на границе между Зингаром и Аргосом. Гулями зовутся они, пожирателями человеческого мяса — семя тьмы, потомки чудовищной связи сгинувшего и забытого народа с демонами подземелий. Где-то в этом лесу, поговаривали, среди развалин древнего проклятого города, скользят между гробниц серые человекоподобные тени… И снова дрожь пронзила тело Конана.
Он следил за маячившей перед ним бесформенной головой, а рука его нащупывала кинжал на поясе. И вдруг с ужасным воплем чудовище бросилось, норовя вцепиться в глотку. Конан закрылся рукой, челюсти сомкнулись на ней, вдавливая звенья кольчуги в тело. Костлявые, почти человеческие руки добирались до шеи, но Конан отбил их и перевернулся, доставая левой рукой кинжал.
Они катались по траве, нанося друг другу удары. Под серой, дряблой, мертвой кожей перекатывались мышцы, словно бы сплетенные из стальной проволоки. Но у Конана тоже были железные руки, да и кольчуга надежно защищала от клыков и когтей. Ему удалось нанести удар кинжалом, потом еще и еще… Тварь была поразительно живучей, но наконец смертная судорога пробежала по отвратительно скользкому телу, когда острие кинжала нашло сердце.
Конан поднялся, борясь с тошнотой, и, держа кинжал в руке, вышел на середину поляны. Врожденное чувство ориентации не покинуло его, но он все-таки не знал, куда затащил его гуль и в какой стороне искать дорогу. Он глядел на черные силуэты деревьев и чувствовал, как на лбу его выступает холодный пот. Он, потерявший и дорогу, и коня, оказался в гуще этих вурдалачьих лесов, и лежащая у его ног лупоглазая тварь наглядно свидетельствовала о том, что слухи оказались правдой. Он затаил дыхание, чтобы расслышать треск ветвей или шорох травы.
Он вздрогнул, услышав наконец звук — ночную тишину огласило тревожное конское ржание. Его жеребец! Здесь водятся пантеры, а кроме того, гули жрут не только людское мясо.
Он бросился напролом через заросли в направлении звука. Страх сменился боевым азартом. Если с конем что-нибудь случится, пропадет возможность догнать Белосо и найти камень.
Снова, на этот раз ближе, заржал и забился в страхе жеребец. Было слышно, как он ударяет во что-то копытами..
Внезапно Конан выбежал на дорогу и увидел, что конь, прядая ушами и оскалив зубы, становится на дыбы и норовит ударить копытами по темной фигуре, прыгающей вокруг. Другие тени заклубились возле Конана, окружая его. Мерзкий трупный запах разлился в ночном воздухе.
Тут Конан увидел, что под травой и листьями что-то блеснуло. Это лунный свет отразился на лезвии его меча — меч как выпал из рук киммерийца, когда конь споткнулся, так и лежал на том же месте. Ругаясь, король схватил свое оружие и сделал широкий круговой замах. Блестели влажные клыки, тянулись грязные когти, но он прорубил себе дорогу и одним прыжком оказался в седле. Меч поднимался и опускался, рассекал уродливые головы и тела, хлестала кровь. Жеребец бил врагов копытами и кусался. Наконец удалось отбиться, и они помчались по дороге. Некоторое время уродливые тени преследовали их, но быстро отстали. Конь и всадник очутились на вершине поросшего лесом холма. Конан увидел перед собой бескрайний горный склон, уходивший вверх и терявшийся вдали.
13. Призрак из прошлого
Вскоре после восхода солнца Конан пересек границу Аргоса. Следов Белосо нигде не было. Или он как следует оторвался, пока король лежал без памяти, или пал жертвой зловещих людоедов зингарийского леса. Хотя никаких следов, подтверждающих последнее, Конан тоже не нашел. Король чувствовал, что Белосо едет по этой самой дороге где-то впереди. Капитан явно не собирался в Аргос, иначе не свернул бы на восток.