Я повернулся к Люси.
— Такой шанс выпадает раз в жизни. Я научу его стрелять, чего бы мне это ни стоило. Пожалуй, над этим надо подумать. Я должен позвонить Саванто через полтора часа. Если я соглашусь, мне необходимо решить для себя, как справиться с поставленной им задачей. Я должен убедиться сам и убедить его, что такое возможно. Да, тут придется пораскинуть мозгами.
Я двинулся к тиру, но меня остановил голос Люси:
— Джей…
Нахмурившись, я обернулся.
— Что еще?
— Ты уверен, что нам стоит ввязываться в это дело? Я… у меня предчувствие… я…
— Позволь мне решать самому. Что бы ты ни чувствовала, дорогая, второго такого шанса не представится.
Я сидел в тире, курил сигарету за сигаретой и думал. К семи часам я пришел к выводу, что смогу заработать деньги Саванто. В армии я по праву считался одним из лучших инструкторов по стрельбе, и через мои руки прошли десятки обезьян, которые поначалу не могли отличить приклад от ствола. Но постепенно терпением, криком, ругательствами, сарказмом я превращал их в приличных стрелков. Впрочем, приличный стрелок еще далеко не снайпер. Я понимал это, но мысль о деньгах существенно сближала эти понятия.
Когда я вышел из тира, Люси еще красила бунгало. Ее глаза потемнели от тревоги.
— Ты решил?
— Буду его учить, — ответил я. — Сейчас позвоню Саванто. Мне потребуется твоя помощь, дорогая. Подробности обговорим позже.
Я набрал номер «Империала», и вскоре меня соединили с Саванто.
— Это Джей Бенсон. Один вопрос, прежде чем я соглашусь. Настроен ли ваш сын помогать мне?
— Помогать? — В голосе Саванто слышалось изумление. — Ну разумеется. Он понимает, в каком я положении. Он очень хочет научиться стрелять.
— Я о другом. Если я его возьму, одного желания будет мало. Ему придется работать, вкалывать изо всех сил. Когда он должен продемонстрировать свое мастерство?
— Двадцать седьмого сентября.
Девять полных дней, прикинул я. Начиная с завтрашнего.
— Хорошо. С шести утра завтрашнего дня и до вечера двадцать шестого он мой… душой и телом. Он будет жить у меня. Будет только стрелять, есть, спать и стрелять. Он ни на секунду не покинет школу. Будет делать все, что я ему прикажу, не возражая, каким бы ни был приказ. У нас есть свободная комната, там мы его и поселим. До вечера двадцать шестого сентября он принадлежит мне. Я повторяю, принадлежит мне. Если он не согласен на такие условия, ничего не получится.
В затянувшейся паузе в трубке слышалось лишь дыхание Саванто.
— Чувствуется, что вы хотите заполучить денежки, мистер Бенсон.
— Хочу, но я собираюсь их отработать.
— Думаю, вам это удастся. Хорошо. Мой сын приедет к вам завтра в шесть утра.
— Как насчет моих условий?
— Они справедливы. Я ему все объясню. Он знает, насколько велики ставки.
— Мне нужно полное взаимопонимание, мистер Саванто. Начиная с завтрашнего утра.
— Я ему скажу.
— Этого недостаточно. Я требую ваших гарантий, иначе нечего и браться.
Вновь он ответил не сразу:
— Я гарантирую вам его помощь.
Я шумно выдохнул.
— Отлично. Мне понадобятся деньги. Надо купить патроны. Ружье. Он не может стрелять из моего, у него слишком длинные руки.
— Об этом не беспокойтесь. Ружье я ему купил. «Уэстон-и-лиис». По индивидуальному заказу. Он привезет ружье с собой.
«Уэстон-и-Лиис» — лучшие оружейники Нью-Йорка. Ружье, изготовленное у них по индивидуальному заказу, стоит порядка пяти тысяч долларов. Тут Саванто был прав. О ружье для его сына я мог не беспокоиться.
— Хорошо. Но я прошу задаток в пятьсот долларов.
— Для чего?
— Я закрываю школу. Отказываю клиентам. Мне надо оплачивать кое-какие счета. Покупать продукты. Я не хочу думать о чем-то еще, кроме как об обучении вашего сына.
— Разумно. Хорошо, мистер Бенсон. Вы получите пятьсот долларов, если считаете, что это необходимо.
— Считаю.
— И вы полагаете, что мой сын станет снайпером?
— Вы же сказали, что сейчас век чудес. Я обдумал ваши слова и теперь верю в чудеса.
— Понятно. — Снова долгая пауза. — Я хотел бы еще раз переговорить с вами, мистер Бенсон. У вас есть машина?
— Конечно.
— Не могли бы вы приехать ко мне в отель сегодня вечером… в десять часов? — Он откашлялся и продолжил: — Мы окончательно оформим наше соглашение. Деньги я приготовлю.
— Я приеду.
— Благодарю вас, мистер Бенсон. — И он положил трубку.