- Ходят!
- Не спят!
- Шагают!
Трое. Лучше, конечно, если бы был один. А что, если схватить троих?
Заметили бойцы, что трое шагают рядом. Значит, главное - выждать момент удачи. Когда повернутся спиной беляки - это и есть момент.
Подкрались разведчики ближе к белым. Как повернулись спиной дозорные, набросились на них разведчики. По совету Васи Зайчика прикладами их пристукнули и тут же каждому в рот по кляпу.
Оттащили пленных от околицы. Пришли в себя белые.
Вот первый из них. Глянул Тихон и тут же ахнул: вот ведь судьба какая - Пимен Загривок у них в руках!
Вот пленный второй. Глянул Тихон и снова ахнул: вот ведь в жизни порой бывает - Сидор Талызин у них в руках!
Третий очнулся пленный. Глянул Тихон Свиридов да и застыл как мрамор - Дормидонт Свиридов, его родитель, у них в руках...
И отец на сына, словно на чудо, смотрит.
- Свят, свят... - закрестился старик Свиридов.
Ведут разведчики пленных в штаб. Тихон Свиридов, как и быть-то ему, не знает. Наклоняется он к отцу:
- Как же это ты, папаня?!
Молчит старик.
- Что же ты с белыми, батя, спутался?
- Цыц! - закричал старик. - Яйца курицу не учат!
Потом слегка отошёл старик. Шагает, думает:
"И чего я вправду подался к белым, что я - Талызин, что - Загривок? Видимо, чёрт попутал".
Чем ближе к штабу красных они подходят, тем больше светлеют мозги у старого:
- Ясно, что бес попутал.
А тут ещё Тихон шепчет:
- Покайся в штабе, отец, покайся.
Разобрались, конечно, в штабе у красных, кто есть кто. Ясно: не враг Советской власти старик Свиридов. Отпустили его на все четыре стороны.
Да только он при сыне решил остаться. Сам записался в Красную Армию. В обозном хозяйстве стал служить.
Доволен судьбой старик. Вот только нет-нет да и вспомнит сыну:
- Ну и паршивец: родителю в горло - кляп.
И ещё об одном:
- Ну и время: курицу яйца учат.
РЕЧКА ЧЁРНАЯ
- Речка Чёрная, речка Чёрная, - бубнил белый солдат Фрол Твердохлеб. - Не к добру такое название.
Как в воду смотрел солдат. Запомнилась белым Чёрная.
Вбил себе Фрол Твердохлеб в голову всякую всячину, верил в приметы. В попа: если, скажем, поп перейдёт дорогу - это к плохому; в пустые ведра: если встретишь кого-то с пустым ведром или вёдрами, тоже не жди хорошего; верил Фрол Твердохлеб и в зайца. Если вдруг заяц перебежит дорогу значит, караулит где-то тебя беда.
Так вот случилось вдруг, что в один и тот же день встретил Фрол Твердохлеб сразу и попа, и тётку с пустыми вёдрами, и заяц метнулся ему под ноги.
Неудачи пошли прямо с утра.
Только белые солдаты проснулись, только построились, только двинулись в дальнейший поход, как тут и перешёл им дорогу поп.
- Тьфу ты! - сплюнул с досады Фрол Твердохлеб. И посмотрел на попа, словно удав на кролика.
Только помянул он недобрым словом святого отца, как смотрит - тётка шагает навстречу с пустыми вёдрами.
- Вот ведьма! - ругнулся Фрол Твердохлеб. - Чтоб тебе было пусто!
А когда подходили к селению Усть-Рудица, что стоит на речке Чёрной, и когда Фрол Твердохлеб и без того был чернее тучи, вдруг перебежал заяц ему дорогу. Метнулся у самых ног. Фрол от неожиданности даже вскрикнул. Отбежал заяц. На секунду остановился. Привстал на задних лапах. Глянул на Фрола и, представляете, улыбнулся.
- Ах, чтоб тебя!.. Да чтоб из тебя!.. Ах ты душа нечистая! - ругается Твердохлеб.
Поглядел на солдата заяц, запрыгал по полю к лесу.
Дошли белые до речки Чёрной, остановились. Глянул Фрол на речку, на воду, на правый берег - действительно речка чёрная. Торфяники здесь, болота. Места топкие, неуютные.
Кошки скребут на душе у солдата. Встретил Фрол Твердохлеб и попа, и тётку, и наглого зайца. Ясно солдату: быть тут из бед беде.
Так и случилось.
К этому времени оправились красные от неожиданного удара белогвардейских войск. Стянули к фронту свежие силы. Один из главных боёв и разгорелся на берегах Чёрной речки.
Упорными были здесь бои. Держались белые. И всё же не удержались. Отступили они от Усть-Рудицы, отступили и в других местах.
Долго вспоминал Твердохлеб, как бежал от речки Чёрной.
- А всё из-за зайца, - твердил Фрол.
Погнали красные на запад войска Юденича. Вернули Ямбург. Вернули Псков.
Не удался поход Юденича.
Запомнили белые речку Чёрную.
Запомнили белые Армию Красную.
"СОБСТВЕННАЯ" ТЕРРИТОРИЯ
Отогнала Красная Армия летом 1919 года войска генерала Юденича от Петрограда. Освободила города Ямбург и Псков. Только небольшой кусок советской земли оставался в руках у Юденича.
Территория небольшая, скорее, клочок земли - город Гдов и земли, прилегающие к восточному берегу Чудского озера. Называли белые этот клочок земли "собственной" территорией.
Гордятся белые - есть у них "собственная" территория. Особенно гордился подпоручик Осина-Тополь.
Соберутся белые офицеры. Кто-нибудь скажет:
- Да разве это территория?
- Зато собственная, - заявляет Осина-Тополь.
- Болота да топи, - добавит кто-нибудь.
- Зато собственные, - снова лезет Осина-Тополь.
- Город - что ноготь. (В те времена Гдов был совсем маленьким городком.)
- Зато собственный, - повторяет всё то же Осина-Тополь.
Не любили офицеры Осину-Тополя. Хоть и красив был Осина-Тополь роста высокого, строен, статен, - однако умишком судьба не избаловала. Сокращали его фамилию. Между собой говорили:
- Снова пришла Осина!
- Снова Осина вякнула!
Хоть и разбили летом 1919 года красные белых под Петроградом, хоть и отогнали Юденича к Гдову, однако не расстались белые с мыслью захватить Петроград. Создали они новые полки и дивизии. От иностранных капиталистов получили новое вооружение.
Наступила осень. Тяжело было молодому Советскому государству. В Сибири всё ещё не был добит Колчак. С юга на Москву начал поход генерал Деникин.
- Самое время и здесь ударить, - рассуждал генерал Юденич.
28 сентября 1919 года отдал он приказ начать новое наступление на Петроград.
Двинулись в наступление белые.
- На Петроград!
- На Петроград!
В этот день и попался Осина-Тополь на глаза генералу Юденичу. Видит Юденич, перед ним офицер-красавец: роста высокого, строен, статен. Распорядился генерал Юденич: когда захватят белые Петроград, когда пройдут по Невскому - по главной улице Петрограда - победным маршем, чтобы первым в строю шагал Осина-Тополь.