Нужно помнить, что новые производительные силы и производственные отношения не развиваются из ничего, из воздуха или из лона саму себя полагающей идеи; они развиваются внутри и в борьбе с имеющимся налицо развитием производства и с унаследованными, традиционными отношениями собственности. Если в законченной буржуазной системе каждое экономическое отношение предполагает другое в буржуазно-экономической форме и таким образом каждое положенное есть вместе с тем и предпосылка, то это имеет место в любой [II—24] органической системе. Сама эта органическая система как совокупное целое имеет свои предпосылки, и ее развитие в направлении целостности состоит именно в том, чтобы подчинить себе все элементы общества или создать из него еще недостающие ей органы. Таким путем система в ходе исторического развития превращается в целостность. Становление системы такой целостностью образует момент ее, системы, процесса, ее развития.
С другой стороны, если внутри общества современные производственные отношения, т. е. капитал, развились до своей целостности и это общество овладевает новой территорией, например в колониях, то оно — в лице своего представителя-капиталиста — обнаруживает, что его капитал при отсутствии наемного труда перестает быть капиталом и что одной из предпосылок для того, чтобы он был капиталом, является не только земельная собственность вообще, но современная земельная собственность; такая земельная собственность, за которую, как за капитализированную ренту, приходится платить высокую цену и которая поэтому исключает непосредственное использование земли индивидами. Отсюда проистекает та теория колонизации Уэйкфилда , которой следует в своей практике английское правительство в Австралии. Земельная собственность здесь искусственно удорожается, чтобы превращать работников в наемных рабочих, давать капиталу возможность действовать в качестве капитала и таким путем делать новую колонию производительной; развивать в новой колонии богатство, вместо того чтобы использовать ее, как это имело место в Америке, для поставок туда наемных рабочих на короткий срок. Теория Уэйкфилда бесконечно важна для правильного понимания современной земельной собственности. Итак, капитал в качестве созидателя земельной ренты возвращается обратно к производству наемного труда как своей всеобщей творческой основы. Капитал проистекает из обращения и полагает труд в качестве наемного труда; таким путем капитал формируется, и, развившись как целое, он полагает земельную собственность как в качестве своего условия, так и в качестве своей противоположности. Однако здесь обнаруживается, что капитал этим лишь создал наемный труд как свою всеобщую предпосылку. Стало быть, теперь наемный труд должен быть рассмотрен сам по себе. С другой стороны, современная земельная собственность сама всего могущественнее выступает в процессе clearing of estates и превращения сельских работников в наемных рабочих.
Таким образом, мы имеем двоякий переход к наемному труду. Это с позитивной стороны. Рассматривая вопрос с негативной стороны, мы имеем следующее. После того как капитал установил земельную собственность и этим достиг своей двоякой цели: 1) создания промышленного земледелия и тем самым развития производительной силы земли; 2) создания наемного труда, т. е. господства капитала повсюду в деревне, — после этого капитал начинает рассматривать существование самой земельной собственности как всего лишь преходящее развитие, которое требуется для воздействия капитала на старые отношения земельной собственности и представляет собою продукт их разложения, но которое как таковое — раз эта цель достигнута — является всего лишь ограничением прибыли, а не необходимостью для производства. Поэтому капитал стремится уничтожить земельную собственность как частную собственность и передать ее государству. Это — негативная сторона: стремление превратить таким образом все общество внутри страны в капиталистов и наемных рабочих.
Если капитал зашел так далеко, то и наемный труд тоже зашел настолько далеко, что, с одной стороны, он в той же форме, что и буржуа, стремится ради упрощения отношений, смягчения налогов и т. д. устранить земельного собственника как паразитический нарост; с другой стороны, рабочий требует раздробления крупной земельной собственности для того, чтобы избавиться от наемного труда и стать самостоятельным производителем, работающим ради непосредственного потребления. Таким образом, земельная собственность отрицается с двух сторон; отрицание со стороны капитала есть только изменение формы [частной собственности], имеющее целью установление единовластия капитала. (Установление земельной ренты как всеобщей государственной ренты (государственного налога) означало бы, что буржуазное общество другим способом воспроизводит средневековую систему, но как полное отрицание последней.) Отрицание земельной собственности со стороны наемного труда есть лишь скрытое отрицание капитала, а следовательно, и самого себя, наемного труда. Поэтому теперь наемный труд следует рассмотреть как нечто самостоятельное по отношению к капиталу.
Стало быть, переход здесь двоякий: 1) положительный переход от современной земельной собственности или от капитала через посредство современной земельной собственности ко всеобщему наемному труду; 2) отрицательный переход: отрицание земельной собственности капиталом, т. е., следовательно, отрицание капиталом самостоятельной стоимости, т. е. именно отрицание капитала самим собой. Но отрицание капитала есть наемный труд. Далее следует рассмотреть отрицание земельной собственности и отрицание посредством нее капитала со стороны наемного труда. Т. е. здесь речь идет о таком наемном труде, который хочет установить себя как нечто самостоятельное.}
{Рынок, который вначале выступает в политической экономии в качестве абстрактного определения, принимает целостные очертания. Во-первых, денежный рынок. Он охватывает вексельный рынок; вообще кредитный рынок; т. е. торговлю деньгами, рынок слитков. В качестве денежно-ссудного рынка денежный рынок выступает также в банках, например в виде учетной ставки, по которой банки совершают учетные операции: рынок займов, вексельные маклера и т. д. Денежный рынок выступает затем еще как рынок всех приносящих проценты бумаг: рынок государственных ценных бумаг и рынок акций. Акции в свою очередь подразделяются на более или менее обширные группы. Прежде всего, акции самих денежных учреждений: акции банков, акции акционерных банков; акции средств сообщения (важнейшие из них — железнодорожные акции; акции каналов; акции пароходств, акции телеграфа, акции омнибусных компаний); акции общепромышленных предприятий (важнейшие из них — горнопромышленные акций). Затем — снабжение благами всеобщего пользования (акции газовых предприятий, водопровода). Акции различных предприятий, здесь имеются тысячи разновидностей. Предприятия по хранению товаров (акции складских помещений и т. д.). Бесчисленное количество различных акций, — например, основанных на акциях предприятий промышленных и торговых компаний. Наконец, как обеспечение всего — акции страховых компаний всех видов.
Точно так же как рынок в целом распадается на внутренний рынок и внешний рынок, внутренний рынок сам в свою очередь распадается на рынок отечественных акций, отечественных государственных ценных бумаг и т. д. и на рынок иностранных государственных ценных бумаг, иностранных [II—25] акций и т. д. Однако, собственно говоря, все это относится к мировому рынку, который является не только внутренним рынком по отношению ко всем вне его существующим иностранным рынкам, но вместе с тем и внутренним рынком для всех тех иностранных рынков, которые в свою очередь существуют как составные части отечественного рынка.
Концентрация денежного рынка имеет место в одном главном пункте внутри страны, в то время как остальные рынки в большей степени распределяются по стране сообразно разделению труда; хотя и в этом случае имеет место значительная концентрация в столице, если последняя вместе с тем является экспортным портом.
Рынки, отличающиеся от денежного, прежде всего столь же различны между собой, как различны продукты и отрасли производства. Главные рынки этих различных продуктов образуются в центрах, которые служат таковыми либо в отношении ввоза или вывоза, либо же вследствие того, что эти центры сами являются центрами определенного производства или служат непосредственными местами подвоза из таких центров. Однако от простого различения этих рынков следует перейти к более или менее органическому обособлению их на большие группы, которые сообразно основным элементам самого капитала необходимым образом распадаются на рынок продуктов и сырьевой рынок. Орудие производства как таковое не образует особого рынка; оно как таковое представлено на рынке главным образом, во-первых, самими сырыми материалами, которые продаются в качестве средств производства; далее, в особенности, металлами, ибо металлы исключают всякую мысль о непосредственном потреблении, и затем такими продуктами, как уголь, нефть, химические вещества, которые предназначены к исчезновению в качестве вспомогательных средств производства. Равным образом краски, лес, москательные товары и т. д.