{Мы уже видели , что капитал предполагает: 1) процесс производства вообще, в том виде, в каком он свойствен всем общественным укладам, т. е. процесс производства вне его исторического характера, если угодно, общечеловеческий процесс; 2) обращение, которое даже в каждом из своих моментов, а еще более в своей целостности является определенным историческим продуктом; 3) капитал как определенное единство обоих.
В какой мере сам общий процесс производства видоизменяется исторически, едва только он начинает выступать уже только как элемент капитала, — это должно выявиться в ходе его анализа, как и вообще из простого рассмотрения специфических особенностей капитала должны выявиться его исторические предпосылки.}
{Все прочее является переливанием из пустого в порожнее. Какие определения следует включить в первый раздел: «О производстве вообще», и какие в первый отдел второго раздела, трактующий о меновой стоимости вообще, — это может выясниться лишь в конце и в качестве результата всего исследования. Например, мы уже видели , что различение потребительной стоимости и меновой стоимости относится к самой политической экономии и что потребительная стоимость не остается, как это имеет место у Рикардо, лежать мертвой в качестве простой предпосылки. Глава о производстве объективно заканчивается продуктом как результатом производства; глаза об обращении начинается товаром, который в свою очередь сам является потребительной стоимостью и меновой стоимостью (а стало быть, также и стоимостью, отличной от них обеих); обращение выступает как единство потребительной стоимости и меновой стоимости, однако как такое единство, которое является лишь формальным и потому разрушается, превращаясь в товар как всего лишь предмет потребления (нечто внеэкономическое) и в меновую стоимость, обособившуюся в виде денег как чего-то вполне самостоятельного.}
[3) ПРИБАВОЧНЫЙ ТРУД КАК ИСТОЧНИК ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ. ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ КАПИТАЛА]
Прибавочная стоимость, которую капитал имеет в конце процесса производства, — прибавочная стоимость, которая в качестве возросшей цены продукта реализуется лишь в обращении, однако только так, как это имеет место со всеми ценами, реализующимися в обращении лишь вследствие того, что они уже идеально предпосланы обращению, определены еще до того, как они вступают в обращение, — прибавочная стоимость, если ее выразить в соответствии с общим понятием меновой стоимости, означает, что овеществленное в продукте рабочее время, или количество труда (будучи выражена в состоянии покоя, величина труда выступает как распределенное в пространстве количество, будучи же выражена в состоянии движения, она поддается измерению только через посредство времени), больше того рабочего времени, которое содержалось в первоначальных составных частях капитала. А это возможно лишь при том условии, если труд, овеществленный в цене труда, меньше того живого рабочего времени, которое было куплено с помощью этого овеществленного труда.
Овеществленное в капитале рабочее время является, как мы видели, суммой, состоящей из трех частей: а) из рабочего времени, овеществленного в сырье; b) из рабочего времени, овеществленного в орудии; с) из рабочего времени, овеществленного в цене труда. Части а и b остаются в качестве частей капитала неизменными; хотя в ходе процесса они и меняют свой вид, свой материальный способ существования, но как стоимости они остаются неизменными. Только часть с обменивается капиталом на нечто качественно другое: данное количество овеществленного труда обменивается на некоторое количество живого труда. Если бы живое рабочее время лишь воспроизводило рабочее время, овеществленное в цене труда, то и этот обмен был бы тоже лишь формальным, и, в том что касается стоимости, здесь вообще имел бы место обмен на живой труд как на всего лишь иную форму существования той же самой стоимости, подобно тому как в отношении стоимости материала труда и орудия труда имело место лишь изменение вещественной формы их существования. Если капиталист уплатил рабочему цену, равную одному рабочему дню, и рабочий день рабочего добавил к сырью и орудию только один рабочий день, то это означало бы, что капиталист просто обменял меновую стоимость в одной форме на меновую стоимость в другой форме. Он действовал бы не как капитал. С другой стороны, рабочий не оставался бы тут в рамках простого процесса обмена: по существу он получил бы в уплату продукт своего труда, но так, что капиталист оказал бы ему одолжение, выплатив ему вперед цену продукта еще до его реализации. Капиталист предоставил бы ему кредит, и притом даром, pour le roi de Prusse . Voilà tout .
Тот обмен между капиталом и трудом, результатом которого является цена труда, хотя и представляет собой со стороны рабочего простой обмен, со стороны капиталиста должен быть не-обменом. Капиталист должен получить больше стоимости, чем он отдал. Обмен, рассматриваемый со стороны капитала, должен быть только кажущимся обменом, т. е. он должен подпадать под другое экономическое определение формы, чем определение формы обмена; иначе были бы невозможны капитал как капитал и труд как труд в противоположность капиталу. Капитал и труд обменивались бы лишь как равные меновые стоимости, вещественно существующие в различных формах бытия.
Вот почему экономисты, желая оправдать капитал, апологе-тизировать его, прибегают к помощи этого простого [III—-22] процесса и объясняют капитал посредством как раз такого процесса, который делает невозможным его существование. Для того чтобы демонстрировать капитал, они демонстрируют отсутствие капитала. Ты [капиталист] платишь мне [рабочему] за мой труд, получаешь его в обмен на его собственный продукт и вычитаешь у меня стоимость сырья и материала, которые ты мне доставил. Это означает, что мы являемся компаньонами, которые вносят в процесс производства различные элементы и обменивают их между собой сообразно их стоимости. Стало быть, продукт превращается в деньги, а деньги делятся таким образом, что ты, капиталист, получаешь цену твоего сырья и орудия, а я, рабочий, получаю ту цену, которую прибавил к ним труд. Для тебя выгода заключается в том, что ты обладаешь теперь сырьем и орудием в пригодной для потребления (способной к обращению) форме, для меня выгода заключается в том, что мой труд реализовал себя. Правда, скоро ты попал бы в такое положение, что твой капитал в форме денег оказался бы съеденным, тогда как я в качестве рабочего завладел бы и тем и другим [и сырьем и орудием труда]. —
Тем, что рабочий обменивает на капитал, является сам его труд (в обмене фигурирует возможность распоряжаться его трудом); он отчуждает свой труд. То, что рабочий получает в качестве цены, есть стоимость этого отчуждения. Рабочий обменивает создающую стоимость деятельность на некоторую, заранее определенную, стоимость, независимо от результатов своей деятельности.
{Г-н Бастиа обнаруживает необычайное глубокомыслие, утверждая, что система наемного труда является несущественной, чисто формальной формой, такой формой ассоциации, которая как таковая не имеет ничего общего с экономическим отношением труда и капитала . Если бы, говорит он, рабочие были настолько богаты, что могли бы ждать, пока продукт будет изготовлен и продан, то система наемного труда не мешала бы им заключать с капиталистом такой же выгодный контракт, какой один капиталист заключает с другим. Таким образом, зло заключается не в форме наемного труда, а в условиях, от него независимых. Что сами эти условия являются условиями системы наемного труда — это г-ну Бастиа, конечно, в голову не приходит. Если бы рабочие одновременно были и капиталистами, то они, действительно, относились бы к неработающему капиталу не как работающие рабочие, а как работающие капиталисты, — т. е. не в форме наемных рабочих. Поэтому для г-на Бастиа заработная плата по существу то же самое, что прибыль, а прибыль то же самое, что процент. Это он называет гармонией экономических отношений, заключающейся в том, что экономические отношения существуют лишь по видимости, в действительности же, в сущности, имеется только одно отношение, отношение простого обмена. Поэтому существенные формы сами по себе представляются г-ну Бастиа бессодержательными, т. е. недействительными формами.}