Иначе быть не может.
1945
Дети и мы
Кто отвечает за воспитание? Школа? Разумеется, она. Но одна ли она? Конечно, нет. Мы все за детей ответственны в одинаковой степени, включая даже и тех бездетных, которые со временем могут сделаться отличными воспитателями, если не своих кровных, то по крайней мере чужих ребят.
Само собой разумеется, что школа и педагоги ответственны, как у нас говорят, в первую очередь. Однако эта так называемая первая очередь весьма условна. Педагог общается со своим воспитанником четыре — шесть часов в день. Остальное время ребенка распределяется между родителями и товарищеской средой, так что, естественно, намечается треугольник — школа, семья, товарищи. Три школы. И, на мой взгляд, самая младшая школа это та, куда ребенок ежедневно отправляется за получением своих пятерок или единиц. Семья — школа более крупного масштаба, а товарищеская среда — самая большая школа.
Все эти три школы должны действовать на ребенка вместе, сообща, и хорошие мысли о близости родителей к школе, о работе родителей для школы, конечно, не должны оставаться в уме, а обязаны как можно более рельефно выражаться в делах, в практической помощи педагогам.
Говоря без шуток, огромную помощь школе могла бы оказать и наша милиция, не будь она так благодушно нейтральна к ругани, легким потасовкам, курению и прочим уличным безобразиям ребят. Впрочем, изредка случается, что милиция даже чересчур близко принимает к сердцу вопросы детского воспитания.
Например, в Ялте на дневных детских сеансах в кино «Спартак» дежурит специальный милиционер. Он следит за тем, чтобы дети не дрались, не курили в зале, не грызли подсолнухов. Тех, кто грызет подсолнухи, он взашей, энергично прижимая к себе, выталкивает за дверь. Потому что они действительно «отвратительные хулиганы», не достойные смотреть очередной кинофильм. Но на обычных сеансах для взрослых (начинающихся днем, с пяти часов) этого энергичного воспитателя, конечно, нет (сеанс же для взрослых!), и в зале стоит треск от подсолнухов, кое-где иной раз взовьется украдкой дымок папиросы.
Конечно, ребятам должно быть обидно, что тут воспитывают только их одних. Но это случается довольно редко. В основном же ребята вне поля зрения дежурных милиционеров не только в тех случаях, когда они курят, бранятся или безнаказанно хулиганят, но и в тех, когда взрослые хулиганят и безобразничают на глазах детей.
Однажды в воскресенье на симферопольском рынке видел я ползущего по тротуару пьяного. Он был весь в грязи. Тупое лицо его ничего не выражало. Как автомат, он бранился на весь квартал чудовищным образом. И, главное, — совершенно безнаказанно. Должен, однако, признать, что ругательства его носили ярко выраженный публицистический характер, — он на чем свет стоит поносил рыночных перекупщиков и спекулянтов, обещал сделать с ними нечто до того ужасное, что проходящие шарахались в сторону.
Пьяного сопровождала стайка ребят. Им чрезвычайно нравилась его смелость. Они хохотали над его обещаниями по адресу торгашей, поощряя его и сочувствуя ему. Почему так? На отвороте его куртки они приметили две-три орденских ленточки, и этот противно-пьяный, напоминающий сумасшедшего, человек показался им героем.
Спустя четверть часа ребята играли в пьяного, с удовольствием повторяя его неистовую ругань.
Урок хулиганства, данный этим вконец разложившимся субъектом, был проведен без помех с чьей-либо стороны. Я видел, что нескольким прохожим, равно как и мне, хотелось вмешаться, но опасение проиграть «бой» и ничего не добиться остановило всех. Все оказались в данном случае плохими гражданами и еще худшими воспитателями детей.
Таких «педагогов», как этот пьяница, у нас больше, чем следовало бы.
Я не знаю, запрещена ли в наших законах брань на улицах? Если нет, надо добиться, чтобы она была запрещена.
Я не знаю, запрещено ли законами ползанье и валянье на улицах? Если нет, надо добиться, чтобы каждый пьяный, который не способен самостоятельно двигаться, забирался бы милицией как нарушитель порядка.
Мы можем решительно прекратить торжественное шествие по улицам мертвецки пьяных людей и громкий мат на перекрестках.
А вот еще «воспитатель» — мать ученика третьего класса симферопольской школы № 18, гражданка Ч. О ней рассказано в статье т. А. Никаноровой «Родительский комитет помогает школе». Прочтите, какой урок нетерпимого хулиганства она дала своему сыну: «…вместо того, чтобы выяснить причины ее вызова в школу, она стала в учительской кричать, оскорблять педагога и зав. учебной частью и в конце концов бросила в учителя чернильницу, залив чернилами классный журнал и стены комнаты». Все это происходило при сыне.