В общем, она тайно провела Юру и Саманту на строго охраняемый подмосковный полигон. Дальше события разворачивались примерно так же, как и в первой редакции, с той только разницей, что дети улетели вдвоем на Змеюрике в Турцию, а гнались за ними не «стеллсы», а МиГи. Саманта получала инструкции не из допотопного «Сокола» в кожаном чехле, а из новейшей модели «Сони» размером с пудреницу. Из Турции подростков и динозавра на танкере «Генерал Грант» переправили в Америку, а там радостный Змеюрик встретился со своей суженой Фридой, названной так потому, что Америка – самая свободная в мире страна. Лию Ивановну, конечно, схватили, отдали под суд и после пыток сослали в Сибирь, но муж, узнав о ее героическом поступке, поехал, как жены декабристов, вместе с ней в морозную Ялдыму.
Юра, получив американское гражданство, поступил в колледж, где училась Саманта. Героических подростков принял в Белом доме президент и подарил им бессрочный билет в Диснейленд на два лица, намекая, конечно, на то, что дружба со временем может перерасти в прочную семейную любовь. Брежнев, узнав о крахе операции «Крылья Победы», умер от огорчения. Сменивший его Андропов, получив от разведки информацию, что Америка готовит налет крылатых динозавров на страны Варшавского блока, стал лихорадочно организовывать отпор и скончался от переутомления. Следующий генсек Черненко, сознавая бессмысленность сопротивления, отравился копченым лещом. В результате трех скоропостижных смертей к власти пришел Горбачев. Он знал, что тягаться с Америкой, вооруженной летающими ящерами, бессмысленно, и объявил перестройку, вернув Сахарова и Боннер из Горького, а Лию Ивановну с мужем – из Ялдымы.
Ясное дело, американцы одурачили Советы, пойдя на военную хитрость. Они, будучи гуманистами, даже не собирались использовать динозавров как биологическое оружие. Нет, они поселили Змеюрика и Фриду с потомством в опустевшей индейской резервации (все молодые аборигены разъехались в университеты, а старейшины племени, получая огромные пенсии, пустились путешествовать по свету) и устроили там природный заповедник, куда стремятся туристы со всего мира. Испражнения ископаемых рептилий, ко всему прочему, оказались уникальным сырьем для косметологов: из него изготавливают удивительный крем, разглаживающий любые, самые глубокие морщины. И теперь в Америке юную студентку невозможно отличить от сестры милосердия времен Первой мировой, из-за чего случается множество забавных до пикантности недоразумений. Но это уже другая история…
К сожалению, выйдя в свет, новая версия «Змеюрика» шумного успеха также не имела: международная детвора в то время сходила с ума от «Гарри Поттера» – жалкого подражания песенке Аллы Пугачевой про начинающего бестолкового мага, который «сделать хотел грозу, а получил козу». Впрочем, Меделянский особо не горевал: за свою сказку он получил из дрожащих от волнения рук Ельцина орден «За заслуги перед Отечеством», а из твердых рук Мадлен Олбрайт принял золотой диплом «Верный друг Америки» и пожизненную въездную визу. Кроме того, глава Русского ПЕН-клуба Анатолий Рыбаков вручил ему премию «За выдавливание раба из подрастающего поколения».
Покончив с творчеством, теперь, видимо, навсегда, Гелий Захарович с помощью жены Доры серьезно занялся коммерческим использованием своего знаменитого бренда. Кокотов, состоявший с Меделянским в одной секции детских писателей, снискал расположение мэтра тем, что, будучи в командировке на Сахалине, упал, ударился копчиком и купил в аптеке мазь от ушибов, в которую входил яд какого-то местного аспида. На тюбике, знамо дело, был нарисован улыбчивый Змеюрик. Мазь выпускало совместное российско-японское предприятие. Честным самураям даже в голову не приходило, что их партнеры с северных территорий вот так, не спросив разрешения, используют чужую интеллектуальную собственность. В итоге Доре удалось слупить со смущенных японцев столько иен, что Меделянский при всей своей жадности поставил Андрею Львовичу в благодарность за своевременную информацию пятилитровую бутыль виски, купленную в дьюти-фри. Вручая емкость, он даже сказал, что теперь в долгу у коллеги по перу.
Об этом-то должке и вспомнил писодей, созывая гостей на брачный пир. Гелий Захарович охотно принял приглашение, обеспечив торжество не только статусом, но и ярким скандалом, без которого свадьба, как известно, не свадьба. С годами стирается острота первых интимных ощущений, именуемых странным словом «воллюст». Постепенно ветшают и куда-то пропадают подарки, поднесенные молодым. Да что подарки! Сплошь и рядом без следа исчезает, расточается и сам брак вместе с отметкой в паспорте. Но о том, как свидетель со стороны невесты под крики «горько!» засветил в глаз жениху, а тот, рухнув, опрокинул стол с закусками на тещу, – такое не забыть, такое в памяти навсегда!