Вместе с тем его неизменно поддерживало уже само сознание силы смеха, а также ощущение не только несостоятельности, но и обреченности того абсурдного мира, который он порицал и бичевал. И если в некоторых произведениях писателя можно иногда почувствовать подспудную горечь, то преобладающей в его творчестве была все же веселая тональность. Смех Гашека наполнен радостным торжеством развенчания.
Гашек был художником-сатириком не только в литературе, но и в жизни. Отличаясь поразительной способностью мгновенно оценить ту или иную ситуацию и ее комические возможности, он любил вмешаться в нее, проявить и заострить смешную сторону происходящего. Бесчисленные веселые истории, связанные с именем Гашека и делающие его образ почти легендарным, нередко представляют собой, собственно говоря, не что иное, как своего рода художественные произведения, созданные, так сказать, непосредственно на жизненном материале.
Нередко такое творчество «на людях» занимало Гашека не меньше, а иногда, может быть, и больше, чем собственно литературные сочинения. И даже его постоянное участие в компаниях, в кафе и погребках, где он обычно оказывался душой общества и выступал в роли и провоцирующего слушателя, и рассказчика, и комментатора-комика, и конферансье-организатора «юмориады», вызывалось не только стремлением почувствовать себя раскованным, но было для него тоже своего рода творчеством. Образ жизни Гашека в довоенные годы был связан со средой пражской богемы, где любили всевозможные веселые затеи и импровизации, застрельщиком которых очень часто оказывался и Гашек. Благодаря этому он приобрел даже репутацию непонятного и чудаковатого человека, от которого можно ожидать всяких выходок и у которого часто не поймешь, где он ведет себя серьезно, а где шутит и разыгрывает публику. В глазах мещан его поведение действительно выглядело порой странным и эксцентричным, тем более что он не упускал случая подразнить самолюбие обывателей, не скрывая своего презрения к условностям мещанской морали. Он даже как будто поощрял распространение всевозможных слухов и рассказов о себе, в которых представал в странном виде. Надо сказать, что репутация чудака и гуляки в некоторых отношениях и устраивала Гашека, находившегося на примете у тайной полиции. Эта маска — кстати, тоже своего рода художественный образ — давала ему возможность и в устных импровизациях, и в литературном творчестве осмеивать такие стороны жизни, на которые другие не отваживались посягать. Л. Гаек отметил однажды, что любой другой поплатился бы тюрьмой за сотую долю того, что безнаказанно позволял себе Гашек. Правда, помимо мифа, созданного о себе, добрую службу Гашеку сослужило и обилие псевдонимов, которыми он подписывался. Их было у него чуть ли не сто.
О том, насколько органичной стала постепенно для Гашека атмосфера постоянной юмористической игры, насколько ярок был его талант импровизатора и актера, для которого рамки литературы нередко оказывались тесными, свидетельствуют и его любительские выступления в кабаре. Вместе со своими друзьями — среди них были и артисты — он с удовольствием устраивал спектакли, для которых наскоро сочинялись пьесы. В других случаях он выступал с импровизированными шуточными речами и т. д.
Особенно увлекали Гашека веселые мистификации и розыгрыши. Многие поступки из его жизни до сих пор известны как бы в нескольких версиях, в нескольких толкованиях. Биографы Гашека до сих пор ломают голову, не зная, совершал он тот или иной поступок всерьез или же разыгрывал публику. Со временем Гашек перенес стиль «первоапрельского» юмора в свои литературные занятия. Особенно памятна история редактирования им журнала «Мир животных». Владельцем его был издатель-частник В. Фукс, содержавший также звероферму. Заняв в 1909 году должность главного редактора, Гашек начал вскоре обогащать земную фауну, придумывая новых представителей животного царства и приписывая известным животным неслыханные ранее повадки и свойства. Так появились сообщения о шестикрылой мухе (третья пара крыльев понадобилась ей, чтобы обмахиваться, как веером), об открытии праблохи, об обезьянах мандрилах, которые будто бы имеют склонность влюбляться в дочерей смотрителей зоопарков, и даже о «волкодлаках», т. е. волках-оборотнях (вурдалаках), которые якобы имеются в продаже на ферме Фукса. В одном из номеров журнала Гашек сообщал, что новый редактор журнала Гаек каждый день вместо утренней гимнастики проводит сеанс борьбы с взрослым бенгальским тигром. Помещено было и соответствующее изображение…