— Формально — нет, но только формально.
— А фактически?
— Фактически вашим, как вы сказали, сырьем могут воспользоваться в неблаговидных целях.
— Какой ужас! Мы в совершенном неведении, уверяю вас.
— Разумеется, вы не можете отвечать за действия ваших партнеров. Ряд химикалий, например, может быть использован для производства зарина. Вам это ничего не говорит?
— Зарин? — Лобастов сделал удивленное лицо. — Какое еще зарин?
— Боевое отравляющее вещество, впервые полученное в Германии перед войной. Разве вы не в курсе событий?.. Я вижу, у вас включен телевизор.
— Ах, телевизор! Я же абсолютно не понимаю по-японски, даже нарочно звук вырубил. Так себе, ловлю отрывки из фильмов для общего знакомства.
— Цирконий тоже является объектом стратегического значения. Хотя сам по себе он и не представляет опасности, однако является важным компонентом в изготовлении ядерных устройств. Вы знали об этом, господин Лобастов?
— Первый раз слышу. Клянусь! — на сей раз он говорил истинную правду.
— Ваша таможня должна была обратить на это внимание.
— А ваша? — попробовал перейти в контратаку Геннадий Прокопович.
— Наша обратила. Груз арестован.
— Какая жалость, — вздохнул Лобастов, мысленно подсчитав убыток. Впрочем, звон, который неизбежно докатится до Москвы, грозил куда более серьезными последствиями, чем потеря нескольких миллионов. Тем более гипотетическая, ибо к месту назначения цирконий прибыл. — Из-за неряшливости нашей таможни такие неприятности. Я обязательно подниму этот вопрос.
— Вы поступите совершенно правильно. Благодарю вас, — Икеда убрал ладони с кейса, на котором, словно под прессом, томился красный паспорт с гербом СССР.
Лобастов было подумал, что допрос, явно предварительного характера, закончен, но маленькие крепкие руки вернулись на место, возвестив новый раунд.
— Вы случайно не в курсе, господин Лобастов, каким путем попал в нашу страну вертолет системы Миля?
— Вертолет? Первый раз слышу. Какой вертолет?
— Фирмы, с которыми работает ваш банк, как-то причастны к продаже вертолета частной организации?
Геннадий Прокопович превосходно понимал, куда гнет Икеда, но постепенно вырисовывалось и другое. Японец упорно не желал называть ни «АУМ сенрикё», ни самого Асахару Секо, ограничиваясь намеками, впрочем, достаточно ясными. Почему? Для Лобастова это так и осталось загадкой. Тем не менее он спинным мозгом почувствовал, что может и впредь разыгрывать полную непричастность. Намек подразумевает свободу выбора: кто понимает, а кто и пропускает мимо ушей. Пусть этот косоглазый считает его толстокожим.
— Я совершенно уверен, Икеда-сан, что никто из наших не имеет ни малейшего касательства к торговле оружием.
— Я не говорил, что вертолет военный.
— Не имеет значения: военный, гражданский. Поставьте пулемет, и будет военный. Нет, можете быть спокойны, мы дорожим репутацией нашего банка. Наконец, у каждого из нас есть жена, дети, просто совесть, Икеда-сан! Нет, нет…
— И запчасти к вертолетам — тоже нет?
— И запчасти, и все остальное. Если с химикалиями и произошел какой недосмотр, то лишь по причине некомпетентности кого-то из рядовых сотрудников. Далеко не все знают, как изготовляются газы. Я, например, понятия не имею. Но разберусь! И сделаю выводы, если обнаружится подобный факт. Вы уверены, что это мы поставили химикалии?
— Мы располагаем копиями накладных.
— Даже так! И кто заказчик?
— Вот это я и пытался узнать у вас, господин Лобастов. Не припомнили?
— Без документов? Я не Эйнштейн!.. На накладные можно взглянуть?
— С какой целью?
— Узнать имя получателя.
— Мы его знаем, но поскольку вы, господин генеральный директор, не располагаете необходимой документацией и жалуетесь на память, наш разговор будет беспредметен. — Улыбка, не покидавшая Икеду ни на минуту, приобрела утонченно-насмешливое выражение. — Позвольте передать вам ваш паспорт. Желаю приятного пребывания в Токио.
Закрыв за японцем дверь, Лобастов рухнул на диван. Облегчения он не ощутил. Странный допрос был всего лишь прелюдией к грандиозным неприятностям.
О его контактах с сектой токийская полиция знала если не все, то многое. Неизвестно, дадут ли ему Спокойно уехать.
Про то, что ожидает по возвращении, лучше и вовсе не думать.
Как наркоман за новой порцией зелья, кинулся он к телевизору. На плоском экране новейшей модели «Хитачи» респектабельный комментатор с желтой хризантемой в петлице заканчивал очередную ретроспективу.
Показывали уже знакомый опорный пункт секты в префектуре Яманаси Похожие на заводские цеха лабораторные корпуса с глухими стенами, торчащие из-под земли вентиляционные трубы, плавные изгибы забора, хаотично разбросанные бараки, одноэтажные флигельки, гаражи.